Изолятор временного содержания (ИВС) в Нарьян-Маре посетили председатель общественного совета при УМВД по НАО Николай Кальчишков, а также уполномоченные по правам человека Татьяна Бадьян и по правам ребенка Татьяна Гашева. Оценка условий, в которых находятся задержанные, – часть плановой работы уполномоченных.
В день осмотра в изоляторе находилось 11 человек. Всего в нем 28 мест, но, как говорят сотрудники ИВС, бывает что их не хватает. Срок содержания в изоляторе не может превышать 10 суток, после этого задержанного отвозят в следственный изолятор Архангельска.
После обязательных процедур мы попадаем в ИВС и оказываемся в очень узком коридоре с ярко-голубыми стенами и железными дверями по обе стороны. Прислоняться к стенам нельзя, краска останется на одежде – таковы специальные требования к помещению.
Нам говорят, что в изоляторе последний день перед отправкой в Архангельск проводит несовершеннолетний Н. В его камеру мы и отправились в первую очередь.
В небольшом помещении жарко, из четырех коек занята одна. Как всегда в таких местах, отсутствие окон производит тяжелое впечатление.
Уполномоченные досконально интересуются всем – питанием, чистотой постельного белья, отношением полицейских, количеством прогулок. Жалоб у задержанного нет, но уполномоченных тревожит синяк на лице парня.
– За медпомощью обращался?
– Да, обращался, помогли…
– У нас есть медицинский кабинет, работает фельдшер, но мы занимаемся получением врачебной лицензии. В каждой камере есть информационные стойки. Жалобы, просьбы и заявления отправляются по инстанциям в течение суток, – говорит исполняющий обязанности начальника ИВС капитан Василий Ефентьев.
– Сколько лет тебе? – спрашивает парня Николай Кальчишков.
– Восемнадцать будет.
– Извини за нескромный вопрос, что совершил-то?
– Обвиняют в побоях и грабеже, но на самом деле не было ничего такого!
– Сможешь что-то доказать? – задает вопрос Татьяна Гашева.
– Да, – уверенно отвечает задержанный.
Мы выходим, и Татьяна Гашева говорит, что помощь несовершеннолетним нужна тут скорее психологическая, чем материальная. Главное в такой ситуации – не потерять связь с обществом, продолжать учиться, получать специальность. Но не все находят в себе силы.
Две версии
Идем в следующую камеру. Там находится осужденный. Суд определил меру наказания – 9 лет строгого режима.
Пока уполномоченные беседуют с мужчиной, полицейские рассказывают мне о парне из предыдущей камеры. По их словам, за ним числится грабеж и тяжкие телесные повреждения. Пытался отобрать у пенсионера 250 рублей, за старика заступился прохожий. Напал на прохожего с бутылкой, разрезал лицо, нанес тяжелые травмы, теперь пострадавшему придется делать пластическую операцию. Задержанный, как мы слышали, все отрицает.
Мы переходим в следующую камеру, где содержится житель Усть-Кары. Нас встречает неприветливо, смотрит исподлобья, отвечает отрывисто и односложно. В разводе. Дети есть. Родственники есть, но писем и посылок не получает. Обвиняется в убийстве. Жалоб нет.
В разговор вступает Татьяна Бадьян:
– Почему развелись? Жену обижали?
– Нет, так получилось. Давно уже.
– Вы верующий?
– Крестик подарили…
Осматриваем душевые, место для прогулок, кухню и медицинский кабинет. На кухне еду только подогревают, готовят в другом месте.
Круг претензий к изолятору в Нарьян-Маре со стороны правозащитников не слишком поменялся за последние несколько лет. Например, размеры камер не соответствуют санитарной норме: на одного человека положено четыре квадратных метра, в изоляторе Нарьян-Мара – значительно меньше, из-за чего в камерах не соблюдаются требования приватности санитарных узлов.
В день посещения в камерах находилось по одному человеку, потому что было невелико общее количество задержанных, но так бывает не всегда. Полицейские говорят, что иной раз число задержанных превышает лимит в 28 человек.
Отсюда исходит еще одно нарушение, которое правозащитники и прокуратура ставят в упрек УМВД – в изоляторе Нарьян-Мара вместе с обвиняемыми и подозреваемыми содержатся лица, подвергнутые административному аресту.
Согласно федеральному и региональному законодательствам арестованные за административные правонарушения граждане должны содержаться в отдельном, специальном учреждении.
Основная причина всех нарушений – старый изолятор не соответствует современным требованиям. Поэтому остро стоит вопрос строительства нового здания.
Посещение завершается, мы выходим наружу, обмениваясь впечатлениями. Говорим, что обитатели ИВС, которые подозреваются в преступлениях, в том числе и по особо тяжким статьям, не кажутся опасными. Ничего удивительного в этом нет. Все эти преступления были совершены в состоянии алкогольного опьянения. А в изоляторе спиртного нет, опьянение прошло. Остались тяжкое похмелье и долгое время на размышления.
Фото предоставлено пресс-службой УМВД по НАО