Вы здесь

Жизнь – одна, судьба – одна

В рамках подготовки к 90-летию главной газеты региона мы окрыли руб­рику «Они работали в «Няръянке» и продолжим восстанавливать славные страницы истории, имена тех, кто стоял у истоков и день за днём продолжал на страницах окружного издания летопись жизни Ненецкого округа.

Сегодня мы рассказываем о Валерии Антоновиче Пырерке. Человеке, необычном по происхождению, неординарном по судьбе, по широте своего творчества и взглядов.

Зигзаги судьбы
«Мне выпало счастье жить в Ленинграде, – писал Валерий. – Не устаю вглядываться в стройный лик, высветленный солнцем или затянутый паутиной дождя, это мой город, город детства и ранней молодости. Город, открывший мне дальние пути. Но вдруг нежданно-негаданно нахлынет тоска по Северу. Потому ли, что я оставил там годы и годы, сложившиеся все вместе в молодость. Потому ли, что в моих жилах течёт ненецкая кровь. И тогда тундра раздвигает каменные ущелья улиц, и становятся видны дальние дали, и люди говорят вдруг мудрым разноцветьем ненецких слов...»
По сути, он был истинным ленинградцем: жил здесь с самого рождения. Появился на свет в 39-м году в семье известных учёных-лингвистов: Натальи Митрофановны Терещенко и Антона Петровича Пырерки. Вместе со старшим братом Борисом, будущим профессором геологии, учился в одной школе № 89. Закончил её в 1956-м и, несмотря на уговоры мамы, профессора университета имени Жданова, решил отправиться на Крайний Север, как он тогда утверждал с юношеским максимализмом – на родину своих предков, «к своему народу».
Не обращая внимания на мнение одноклассников, скептические высказывания старшего брата, тогда уже студента престижного столичного вуза, уговоры мамы, он всё равно уехал на Север.
Наталья Митрофановна – автор первого ненецкого словаря, который многие представители нашего народа до сих пор называют красной книгой, не смогла отговорить сына от принятого им решения.
И слава Нуму, что сейчас ещё есть люди, которые помнят Валерия Антоновича и могут рассказать о нём то, что простыми сухими казёнными строчками не определишь. Это и Виктор Толкачёв, работавший с ним в «Няръянке», и Валентина Ханзерова, знавшая его ещё в ранней юности. Валентина Ар­темьевна, автор многих современных методических пособий, вспоминает:
«В 1954 году мы, ученики Натальи Митрофановны Терещенко – студенты университета имени Жданова: я, Любовь Комарова (Неняӈг) и Сэрне Ладукей – часто приходили в гости к своему преподавателю Наталье Митрофановне. Она в то время работала над словарём, и мы взялись помочь ей с переводами. За ненецкий язык нашего округа отвечала я, Валентина Ханзерова, за Ямал – Сэрне Ладукей, за Таймыр Любовь Комарова. Так и появился этот большой энциклопедический словарь, который она создала в память о своём муже и соратнике Антоне Петровиче Пырерке. Когда мы заходили в дом Натальи Митрофановны, она сразу обращалась к своему младшему сыну Валерию: «Валера, встречай девушек, подай пальто!» И парень, которому было в то время лет 15, очень хорошо справлялся со своими обязанностями. Помогал нам одеться, провожал до выхода из подъезда, а иногда и до здания нашего общежития на Васильевском».

Парень с солнечной улыбкой
Когда Валерий Пырерка приехал в Нарьян-Мар, главным редактором «НВ» был Валентин Левчаткин, бывший фронтовик, знавший отца Валерия как учёного и фронтовика. Он без каких-либо колебаний принял Валеру в молодёжную редакцию. И со словами «Ну дерзай, парень» отправил его в командировку в суровую Амдерму, где 17-летнему парню пришлось получать боевое крещение в течение трёх недель.
– Какое это было время! – с восторгом рассказывал Валерий.
Он вообще был человеком восторженным и умел видеть прекрасное.
После первой «шоковой» командировки в Амдерму Валерий завёл массу друзей.
Позднее одним из них стал и Виктор Толкачёв, который позже писал:
«Это был обаятельный парень, сдержанный, с редкой, но солнечной улыбкой-вспышкой, застенчивый из-за близорукости и запотевших очков. Выросший в Ленинграде в научной среде, он был человеком высокой культуры, хорошо знал русскую литературу, любил поэзию, читал наизусть массу стихов от Алексея Толстого до Евгения Евтушенко и, конечно, стихи ненецких поэтов. И в Нарьян-Маре в его комнате были репродукции картин ненецкого художника Константина Панкова и тасма-пояс оленевода с медными украшениями, и обрядовые куклы из птичьих клювов, сделанные в тундре. Он был авторитетной личностью, объединившей все литературные и творческие силы города» (В. Толкачёв. Антология «Журналисты Архангельской области», «Ненецкий округ: Сквозь вьюги лет»).

Легенда о Хаяре
Валерий работал в газете и на радио, участвовал в спектаклях народного театра, помогал супруге Евгении Соболевой в создании народного коллектива «Хаяр». Даже название ансамблю они придумали, скорее всего, вместе. Во время очередной совместной командировки в тундру в начале 60-х Валерий записал на бобину своего магнитофона старую легенду о Солнце – Хаяре, о том, как оно дарит людям радость. Сказание было записано на ненецком, а Валерий, воспитанный русскоязычной мамой, не знал разговорного языка: Евгения была ему в этом деле главной помощницей и консультантом.
В 1961 году уже новый главный редактор «Няръяна вындер» – фронтовик Андрей Тимофеевич Кокшаров, оценив перспективы молодого человека, направляет 22-летнего Валерия на учёбу в Ленинградский университет имени Жданова. Он проучился там два курса вместо четырёх и в 1963 году вернулся в Нарьян-Мар и не покидал его до 1971 года.
Именно в то время создавался новый «солнечный» коллектив. Тогда он женился на Евгении Соболевой, которую знал и раньше, она училась в Ленинградской консерватории имени Чайковского и была вхожа в их дом. На любых праздниках Евгения пела арии, и силой её голоса восхищались многие.
Как вспоминала позднее участница «Хаяра» Людмила Выучейская (Булыгина):
«Евгения Андреевна прекрасно играла на фортепиано, я так до сих пор не могу понять, как ей удавалось перекладывать на музыкальные аккорды старинные ненецкие песни, они ведь совсем не похожи на русские мелодии. А она делала, записывала ноты в тетрадь, а потом ставила с хаяровцами целые музыкальные композиции и тундровые сюиты. Я ещё запомнила её мужа Валерия Пырерку, всё время удивлялась, какой он большой, высокий, крепкий, а жену себе выбрал совсем уж миниатюрную. Она ему едва до подмышек доставала. Маленькая такая, но когда начинала петь, никто не мог понять, откуда что берётся, где такой сильный голос может рождаться...»
Дом на улице Пырерки
При подготовке этого материала я связалась по телефону с Виктором Фёдоровичем Толкачёвым и поинтересовалась, где в Нарьян-Маре стоял дом, в котором журналист Пырерка жил со своей супругой в последние годы.
Оказывается, семье была выделена комната в угловом доме на улице Антона Петровича Пырерки на пересечении с улицей Тыко Вылки.
Старожилы наверно помнят тот деревянный дом, сейчас на месте его построено монолитное здание. А тогда из окон двухэтажки (Пырерка с Евгенией Соболевой жили на втором этаже) хорошо была видна улица имени его отца А. П. Пырерки, здание редакции газеты на Смидовича и Качгортинская курья.

Вдали от Севера
В 1971 году мама Валерия, Наталья Митрофановна, попросила сына вернуться в Ленинград. Старший брат Борис был давно женат и жил отдельно, а её всё чаще подводило здоровье, труднее было совмещать научную работу и преподавание в вузе. Нужна была поддержка.
И Валерий поехал.
В 1972-м Евгении Соболевой не стало. Никто не ожидал этого, ей только исполнилось 35 лет. Валерий очень переживал утрату и почему-то винил себя в её кончине.
Позже он женился второй раз. В новом браке родились ещё две дочери. Он пытался сделать всё, чтобы его старшая дочь Ольга осталась в Ленинграде, устроил её в техникум. Но пятнадцатилетнюю Ольгу тянуло туда, где родилась, где прошло детство. И она вернулась на свою историческую родину.
В Ленинграде Валерий пытался писать о Севере, о людях, с которыми сводила его судьба, готов был делиться воспоминаниями, только понял, что это никому не интересно и не нужно. Сидеть с семьёй на шее мамы он не мог, поэтому начал искать работу на стороне: корректором, дежурил на вахте издательства, где работал, позднее охранником на различных предприятиях Ленинграда. Он не гнушался и не стыдился никакого дела.
В 1987 году Валерия Антоновича Пырерки не стало, он умер от сердечного приступа в один год с мамой, профессором, автором первого ненецкого словаря Натальей Митрофановной Терещенко. В 2019-м ему могло бы исполниться 85. Но судьба, как всегда, распорядилась по-своему, или он, как сильная личность, сам распорядился своей судьбой.