Новый 2014 год стал для оленеводов «Канина» новой вехой в их нелегкой судьбе. Впервые за долгие десятилетия забрезжил свет надежды, что в жизни оленеводческой общины что-то сможет поменяться к лучшему. Произошло это после смены руководства СПК «Канин»: главой общины стал Иван Латышев, на которого народ возлагает большие надежды.

Как «Канин» из «Северного полюса» вышел

Четверть века назад никто из оленеводов «Канина» и представить себе не мог, чем обернется для них отделение от колхоза-орденоносца «Северный полюс».

Беспрекословно поверили они новым хозяевам жизни, которые говорили, что впереди – лучшая жизнь, что пришедший на смену социализму российский капитализм поможет тунд-ровикам стать богаче, успешнее и солиднее.

Но, как оказалось, почти 200 пастухов и чумработниц просто обманули, а все обещания сделать их жизнь лучше были просто способом отъема денег.

Председателем новой общины, созданной после отделения от колхоза «Северный полюс», стал ныне покойный Олег Алексеевич Выучейский. Не хочется говорить плохо об ушедшем человеке, но, к сожалению, надо признать, что его деятельность ни к чему хорошему не привела.

Жители «Канина» работали и работали. И ждали счастливой жизни. А она все не приходила и не приходила.

Ситуация зрела как огромный болезненный нарыв, проб-лемы год от года росли как снежный ком. Народ не видел «живых денег» в принципе, счастливчиками были пенсионеры, пенсии которым перечислялись на сберегательные книжки.

Продукты оленеводы покупали себе сами, что же касается общинных денег, их никогда на оленеводов не хватало, даже больничные, родовые и послеродовые, детские пособия – и те людям, игнорируя законодательство, не выплачивали. Они оседали в общей кассе правления, а на них покупалось и арендовалось то, что к оленеводческой жизни не имело никакого отношения: машины, офисы, гаражи и прочие предметы благ архангельской цивилизации. Почему – архангельской? А потому что именно там жило руководство общины, там же находился и его офис.

Вопросы оставались без ответов

Что интересно, объяснение этим фактам руководитель общины и его бухгалтер находили убедительные: мол, денег нет ни на зарплату, ни на что остальное, потому что они потрачены на аренду вертолета, который доставлял на День оленя в тундру самого председателя, его гостей и гостинцы для оленеводов: чай, сахар, конфеты, печенье, ну и макароны и хлеб для работников СПК. А аренда винтокрылой машины стоит столько, сколько оленеводам даже в кошмарном сне присниться не может.

Эти разговоры повторялись на День оленя все 25 лет, пока община жила с прежними руководителями.

Год от года звучали фразы, что «Канин» – хозяйство частное, не бюджетное, не должно проедать деньги, а должно думать о будущем и складывать их под проценты в банк. А что касается больничных и пособий, так об этом лучше забыть, вы – коммерсанты и живете от того, что заработаете сами. Худо, мол, сработали, мало оленей забили и сохранили – вот и пеняйте на себя.

Хочу привести в пример один из таких диалогов, прозвучавших на встрече руководства общины с тундровиками во время празднования Дня оленя 2 августа 2010 года, свидетелем которого я была.

– Ты нам скажи, почему у нас зарплата-то такая маленькая? – спрашивали оленеводы.

– Чего хотите, мы живем от производства, я вам все время это говорю. Мы – частники, все у нас свое, приватизированное. Сколько мяса сдали, столько и получаем денег, – отвечал глава общины.

– Так ведь стыдно по три-пять тысяч получать. С такими-то деньгами можно и помереть. Мы же без дела не сидим, работаем! Мясо сдаем, говорят, еще какие-то дотации округ с областью на голову оленя платит, а где эти деньги? Стадо-то у нас большое.

– У нас перевыпас даже: оленей частных и колхозных больше нормы.

– Так ведь тогда и денег должно быть много по бригадам. Деньги-то куда идут, в общий котел, что ли?

– Ну! Вот я вам и говорю, сейчас у нас денег больше 10 миллионов: сколько-то на счету, а остальное прокручивается в банке. А как же? Без запасов нельзя, от этих денег мы и развиваемся с вами. Дополнительные 150-200 тысяч нам не помешают!

– Да нам-то что, мы все равно этих денег не видим!

– Чего не видите-то? Трактор купили, машины, гараж есть, холодильник. Вот туда деньги и уходят.

– Да сколько можно про это говорить-то! Зачем нам все это нужно, когда хлеба купить не на что? Мы в округе живем Ненецком, хотим узнать, какой у нас прожиточный минимум. Дотягиваемся ли мы до него со своими пятью тысячами? Почему у нас-то здесь никакие законы совсем не действуют?

– Да какие вам еще законы нужны? Мы же частники, на нас никакие бюджетные законы не распространяются.

Из этого разговора любому читателю станет понятно: оленеводы очень многого не знают, хотят разобраться, но ни одного толкового ответа от председателя общины не получают.

Растолковать сложившуюся ситуацию не смогли тогда и гости главного тундрового праздника: ни глава Заполярного района Александр Безумов, ни начальник окружного Управления по делам коренных малочисленных народов Юрий Хатанзейский. (Напомню, это был август 2010 года.)

Когда меняется власть

Вот так и получалось, что все годы, что правили общиной Олег Выучейский и его бухгалтер Надежда Балущевская, ничего не менялось. Оленеводы жили сами по себе, в смысле, худо, а руководители как и положено руководителям.

Отчетно-выборные собрания не проводились, протоколы писались одной рукой, в них черным по белому было сказано, что все голоса на собраниях (которых не было) отдавались Олегу Алексеевичу.

Я, как журналист «НВ», а ранее – как редактор ненецкого радио, несколько раз брала интервью у Выучейского, каждый раз донося до него конкретные претензии его работников. Мне казалось, что он искренне переживает, потому что, по большому счету, «Канин» – это одна большая семья. Только вот и 2000 год прошел, и 2002-й, и 2004-й, а за ними 2008-й и 2010 годы, и ничего в жизни тундровиков хорошего так и не произошло.

Перемены в жизни двухсот пятидесяти оленеводов «Канина» начались лишь в 2013 году, и были они связаны с событием печальным – уходом из жизни Олега Алексеевича Выучейского.

Как часто это бывает, после его смерти начался отчаянный дележ власти среди офисного бомонда Архангельска, не желающего отдавать дармовые «канинские» деньги.

Всех переплюнула бухгалтер Надежда Балущевская.

Без проведения собрания общины она назначила себя от имени покойного Олега Выучейского (!!!) сначала исполняющей обязанности, а потом и полноценным председателем СПК. Видимо, сыграла роль доверенность, выписанная некогда Олегом Алексеевичем на ее имя.

Благодаря доверенности, Надежда Петровна даже приняла на работу нового бухгалтера, некоего Николая Фокина, который, в соответствии с уставом «Канина», являясь архангельским частным предпринимателем, не имел права занимать такую должность.

Куда девались деньги «Канина»?

На последнем собрании СПК, состоявшемся 22 марта 2014 года, вскрылись вопиющие факты, которые приоткрыли завесу над тем, как утекали деньги общины из дырявых тучеек одних в широкие карманы других.

По закону, коим является для канинцев устав, Надежда Балущевская членом правления СПК «Ненецкая община «Канин» не является и являться им не может. Но это ее не смущало. Более того, госпожа Балущевская не стеснялась поощрять саму себя за качественную работу во благо ненецкой общины. Да еще как!

Так, 20 декабря 2013 года ею был издан приказ № 34, по которому она премировала себя за счет фонда оплаты труда в размере среднемесячной зарплаты членов правления на общую сумму 172 500 рублей плюс 92 000 рублей еще за что-то. Всего на общую сумму 264 500 руб-лей.

И это в то время, когда оленеводы общины получали зарплату по пять тысяч рублей.

Как выяснилось, подобным образом уже после смерти Олега Алексеевича со счетов общины было уведено и растворилось в неизвестном направлении почти 9 миллионов рублей, о наличии которых в казне оленеводы даже не подозревали.

Более того, когда Выучейского уже не было в живых, от его имени заключались договоры, назначались премии за отличную работу и даже выплачивались покойному председателю отпускные (!). Документы по всем этим фактам переданы в прокуратуру.

В разговоре со мной новый председатель хозяйства Иван Латышев сказал, что после его избрания председателем СПК Фокин отказался передавать документы бухгалтерии новому руководству, и их изымали силой. Надежда Балущевская в это время лежала в больнице Архангельска.

На собрание оленеводов в Неси никто из них не явился, объяснив это отсутствием пропусков в погранзону, хотя, как известно, Несь под новый закон «О правилах пограничного режима» не подпадает.

Кстати, уже после того, как собрание оленеводов выразило недоверие Николаю Фокину и потребовало от него вернуть автомобиль общины «УАЗ-Патриот», бывший бухгалтер подал иск в Арбитражный суд Архангельска – о взыскании с СПК «Канин» 89 тысяч рублей за «оказание услуг с января по март 2014 года» и 72 тысячи рублей – за «содержание общинного автомобиля «УАЗ» и аренду гаража».

На последнем общем собрании оленеводы единогласно приняли решение о подаче встречных исков на Фокина и Балущевскую, продолжении работы по изучению документов, изъятых из архангельского сейфа СПК, отказе в доверии и исключении из состава общины Николая Фокина и Надежды Балущевской, переводе конторы в Несь, избрании нового состава правления и обновлении списков членов общины, чего не делалось более десятка лет.

Следующий сбор тундровиков намечен на конец апреля. После него они разъедутся по своим стадам до августа, ведь впереди у оленеводов отельная кампания и долгий путь на Канин к летним пастбищам.