Вы здесь

Так хочется ещё пожить, с людьми родными рядом быть

У Валентины Хатанзейской 11 внуков и 30 правнуков / фото Игоря Ибраева

Валентина Григорьевна Хатанзейская, в девичестве Назарова, встречает нас в красном платье с отложным воротничком, на шее женщины переливаются плетёные из бисера бусы

Прежде чем поговорить, предлагаем сделать фото. Валентина Григорьевна с радостью соглашается, подходит к зеркалу поправить волосы и садится напротив окна.
– Так у меня лицо светлее будет, погодите, пересяду, лучше с этой стороны фотографировать, – советует наша героиня.
Всем бы так в 92 года иметь желание прихорашиваться у зеркала. Внучка Валентины Григорьевны Юлия смеётся:
– Пока вас ждали, она уже два раза губы успела подкрасить!
Когда фотографии были сделаны, Валентина Григорьевна неспешно пересаживается на другую сторону дивана и начинает рассказывать историю своей жизни.

Детство

Родилась Валя в 1929 году в небольшом северном посёлке Шидрово Архангельской области. У Назаровых был двухэтажный деревянный дом, построенный ещё в начале ХХ века.
– У дедушки и бабушки трое детей. Двум старшим сыновьям дома построили, а младшему – Григорию, моему отцу, оставили половину родительского дома. В одной части жили бабушка и дедушка, в другой мы: мама, папа, сёстры Вера, Анна и брат Минька, это по-деревенски Михаил значит, – рассказывает Валентина Григорьевна.
До сих пор помнит холодные архангельские зимы. В доме напротив у маленькой Вали жила подружка. Зимой по снегу босиком они бегали через дорогу: обувь надо было беречь, мама не давала валенки. Прибегут и сразу на печь, отогревать красные пальцы-ледышки.
В первый класс дети пошли в Шидрово, третий-четвёртый заканчивали в соседнем посёлке, приходилось идти за три километра в школу. Вскоре началась война.
– Помню тот день. Мы гуляли с подружкой по полю. Приходим домой: все плачут – война. Что за война? В войнушку что ли кто-то играет? – вспоминает рассказчица.
Пятый класс стал последней ступенью школьного образования. Вместе с соседскими ребятами Валентина отправлялась в школу в Усть-Ваге. Село находилось за пять километров от Шидрово, перебираться нужно было через ручей на лодке. У кого из родителей лодка была, те и перевозили.
– Помню, дети кричат во дворе: «Ва-а-ля, идёшь?» Я кричу маме: «Давай скорее!» Она вытаскивает чугун картошки, говорит: «Ой, сырая ещё». Да ничего! В карман положит мне три картофелины. Уже в лодке ребята говорят: «Валя, у тебя заяц в картошке побывал». Ничего, я всё равно съем, голод ведь. С собой носили ножик. После ручья шли через капустное поле. Саму капусту срезали, а кочерыжка оставалась. Выдернешь, вычистишь и ешь. Все так делали, – говорит женщина.
Небогато в те времена жили многие. От рук кулаков погиб отец. В довоенные годы он раскулачивал зажиточных крестьян, они получили сроки, а во время войны вышли. Дети раскулаченных решили отомстить за родителей.
– Помню, к нам вечером пришли гости, отец достал чекушку, мама накрыла на стол. Взрослые общались, играла гармонь. Потом что-то произошло, один из гостей оказался с ножом в дверях. Мама нас сразу на печь, шторку закрыла, мы с сёстрами сидим, боимся пошевелиться. Всё утихло, разошлись. Потом стук в дверь. Отец пошёл открывать, мама ему говорит: «Гриня, –она всегда его так ласково называла, – обожди». Папа не послушал. Спрашивает: «Кто?» Отвечают: «Свои». Дверь открыл, спиной повернулся, хотел отойти, а ему выстрелили в сердце. Он сразу упал, – вздыхает женщина.
Этот момент из детства прочно остался в её памяти: отчаяние, страх и непонимание, что будет дальше.
В сорок первом на фронт ушли брат Михаил и сестра Анна. Мама с детьми осталась одна. Когда Валентине исполнилось 15, её отправили в Архангельск.
– Мамин брат сказал: «Отправляй девку из деревни, иначе будет колхозницей». Денег не было, мамина сестра выручила, дала два рубля пять копеек, купили билет на теплоход. Сутки я плыла до Архангельска, – рассказывает Валентина Григорьевна.

День Победы

В Архангельске 15-летняя Валя поступила учиться. В школе фабрично-заводского обучения готовили будущих слесарей.
– Хотелось на токаря, но специальности чередовались, – отмечает героиня.
Самое яркое воспоминание той поры – День Победы. Его она встретила 16-летней девчушкой. В этот день в городе прекратили работу все фабрики и заводы, жителей отправили на площадь радоваться благой вести. Люди плакали и смеялись, танцевали и до конца не могли поверить, что страшные военные годы закончились.
До сих пор 9 Мая Валентина Григорьевна ждёт с особым трепетом.
Отучившись в ФЗО, женщина стала работать слесарем на лесопильном заводе, где трудилась девять лет.

Поездка на край света

Потом она переехала в Архангельск, встал вопрос поиска работы.
– Молодая была, одеться красиво хотелось. Я пошла сдавать кровь, за это давали талончик в столовую и деньги. На вырученные рубли купила себе красивое летнее платье. Четыре раза сдавала, на пятый – упала в обморок. Мне обратно кровь влили, денег не дали, но вручили талон на еду. Больше не пошла, – смеётся Валентина Григорьевна.
Кокетливая улыбка, зачёсанные светлые волосы и лучший наряд – с таким багажом молодая красотка выходила в город.
Женских рук хватало, а рабочие места по мужским профессиям пустовали. Валентина пробовала устроиться на пивзавод, но архангельская родня отговорила.
Помотавшись по областной столице и не найдя себе места, она решила отправиться на край России. Тогда по всей стране набирали добровольцев, которых отправляли на восток или север, осваивать новые регионы.
– Меня спрашивают, куда хотите ехать? Я отвечаю – на Курильские острова. Рядом сидят мужчины, ухмыляются: эта от кого-то бежит, раз в такую даль одна собралась ехать.
Прошла медосмотр, всех врачей, прихожу с заключением, а мне говорят, что два зуба больные, не могут откомандировать. Рядом сидел мужчина, Николай Тарасов, он предложил поехать в Ненецкий округ, строить новый город. Я согласилась, – рассказывает женщина.
До Красного города она добиралась на теплоходе «Юшар», очень хотела посмотреть море. Через трое суток были на месте.
– Прибыли. Я стою на палубе и удивляюсь: столько на берегу цыган! В длинных платьях цветных, кто дитя держит, кто поклажу. Попутчик объясняет, это коми. Потом нас посадили в кузов машины, как солдат, автобусов тогда ещё не было. Едем, вижу дым из земли. Кричу – земля горит! Нам рассказывают, мол, это землянки, тут люди живут, даже целые семьи. Я испугалась, что тоже в такой жить буду, – рассказывает о первых впечатлениях от нынешней жемчужины Арктики Валентина Григорьевна.
Новобранцев поселили в бараки. Раньше в низких длинных деревянных домах Качгорта обитали заключённые, сосланные на север отбывать срок, позже там оборудовали койки для приезжих. В одной половине барака разместили 16 человек, в другой был городской клуб.
– Мы сошли с машины, слышу, кричат: «Валя-я Назарова-а!» У меня подкосились ноги. Кто меня тут может знать? Кто нашёл?
Обернулась, к ней бежит невысокая девушка Нина, заведующая клубом в Березнике, посёлке недалеко от Шидрово. Она приехала обустраивать культурную жизнь Нарьян-Мара. Пригласила Валентину на чай с дороги, расспросила обо всём.
– Ничего, здесь жениха найдёшь, – сказала давняя знакомая.

Настоящая любовь

На проживание рабочим выдали сто рублей, а потому считала каждую копеечку.
Стали рыть канавы для будущего рыбокомбината. Выстроили консервный цех, получили другую работу – обрабатывать мясо и рыбу.
– Так в бараке и жили. За стенкой клуб, кино посмотреть хочется, а денег нет. Хоть Нина и своя, а просить неудобно. Работали с Розой Поздеевой, подружились. Вечером подставим ухо к стенке и слушаем кино. В другой раз Роза пришла, зашла ко мне в комнату и говорит: «Ну и живёшь! Пойдём к нам жить?» Я отказывалась, она спросила у родителей, привела меня к ним. Я понравилась, стала у них жить, – говорит Валентина Григорьевна.
Со временем собеседница обжилась: купила оленью шерсть, сделала подушки, связала крючком покрывало.
В комнате, где мы разговариваем, тоже всё связано своими руками: яркие подушки-леденцы, покрывало, цветастый ковёр во всю комнату. Тем временем наша героиня продолжает свои воспоминания.
В один из дней все ушли на работу, Валентина осталась дома. В дверь постучали.
– Открыла, заходит парень. Говорит: «Меня Коля зовут». Я не растерялась: «А меня Валя». Он улыбается, волосы чёрные лежат волнами. Думаю, ну, сейчас будет, как все мальчишки, шутки-прибаутки рассказывать, а он: «Пойдёшь за меня замуж?» Я опешила, к стенке прижалась – так сразу?! А сама думаю, мне уже за двадцать, а я всё по углам скитаюсь... Парень мне понравился. Говорю: «Пойду, приезжай на лошади, у меня вещи есть, на себе не унести», – улыбается рассказчица.
Приехал, погрузили узелки на телегу. Мама Розы напекла шанег и кулебяк, благословила.
Приехали к Николаю домой, он вещи выгрузил, пригласил за стол: поставил бутылку, хлеб, рыбу и варёного мяса. Знакомить с невестой позвал друзей.
– Друзья расспрашивают обо мне, он отвечает, а я сижу ушами хлопаю: не по-русски говорят! Коля ненец, Феофан ненец, третий мужчина коми. Муж объясняет, знает коми диалект и ненецкий язык, изучал в педколледже. Он педагогом хотел стать, да бросил учёбу. Голод был, тяжело ему пришлось, – с нежностью говорит о покойном муже Валентина Григорьевна.
Николай очень хотел большую семью. С Валентиной они родили троих детей: Веру, Григория и Антонину. Назвали в честь сестры, отца и мамы героини.
– В 79-м году я на пенсию ушла – и всё с внуками. У меня 11 внуков и 30 правнуков уже. Помню, выйду во двор с ребятишками, а соседки смеются: опять баба Валя вывела своих утят, – хохочет собеседница.
– Бабушка всегда заботилась о нашем образовании и прививала семейные ценности. Благодаря ей наша семья дружная и сплочённая. Мы и в детстве тут жили: в той комнате мама, папа и нас пятеро, в этой – бабушка и дедушка, а в дальней – дядя Гриша, его жена и двое детей, – говорит внучка Юлия.

Дай мне ещё дней

И сегодня в гостях у бабы Вали постоянно бывают дети, старшему правнуку 23 года, младшему 4 месяца, не заскучаешь.
– Бабушка нас всегда ждёт. Помоложе была, говорит, всё, устала от детей. Купите мне домик в Березнике, я уеду. И ведь уехала! Год там прожила, заскучала. Вернулась. А в позапрошлом году они с тётей Тоней ездили в Шидрово, к бабушке на родину. В 90 лет она все дома обошла, всех навестила, все старички в шоке были! – делится Юлия.
Сейчас дни Валентины Григорьевны похожи один на другой. Возраст берёт своё: вязать тяжело, болят плечи и ухудшилось зрение. Женщина самостоятельно старается справляться с бытовыми делами, понемногу хлопочет на огороде около дома, ездит в поликлинику и церковь.
– Я так хочу жить, эта жизнь прекрасна, – восклицает Валентина Григорьевна. – Брат мой рано погиб, вернулся с войны, стал работать в шахте. Произошёл взрыв, он побежал людей спасать вытащил всех, а самого завалило. Мама и тётя на 80-м году умерли. Я всех пережила. И каждый день прошу Господа Бога дать мне ещё дней.