Вы здесь

Миллионы не туда

На 53-й сессии окружного Собрания депутатов рассматривался вопрос о корректировке окружного бюджета на 2018 год. Одной из статей этой корректировки стало дополнительное финансирование КУ НАО «Центр природопользования и охраны окружающей среды». На сессии я высказался категорически против этого и в этой статье поясняю свою позицию. 

На 2018 год, как следует из пояснительной записки к обоснованию увеличения бюджета, учреждению уже было выделено почти 58 млн руб. Дополнительно КУ запросило на этот год ещё почти 8,5 млн руб. Это увеличение начального годового бюджета почти на 15%. Большая часть этого увеличения направлена на обеспечение самой незначительной и неосновной части целей и полномочий КУ, определённых его уставом. А именно – на охрану объектов ВБР на внутренних водоёмах округа. 

Напомню, что в соответствии с законодательством и уставом, КУ не имеет на это самостоятельных полномочий вне пределов особо охраняемых природных территорий (ООПТ) регионального значения. Именно по этой причине, так называемые рейды, проводимые сотрудниками центра на территории округа вне пределов региональных ООПТ, осуществляются с обязательным участием представителей федерального рыбо- и охотнадзора и полиции, поскольку только они могут фиксировать правонарушение, составлять протоколы и привлекать к ответственности нарушителей. Непонятно почему это учреждение, лишь одной из функций которого является региональная внутриведомственная охрана, обзаводится дорогостоящей техникой за бюджетный счёт. То есть за счёт нас с вами, жителей округа. Непонятно, почему замдиректора этого учреждения Игорь Кисляков вместо того, чтобы заниматься непосредственными обязанностями в качестве руководителя, лично командует этими рейдами и отдаёт указания федеральным рыбо- и охотинспекторам, полицейским, даже не являясь государственным служащим Ненецкого округа. Невозможно представить, чтобы в совместных мероприятиях федеральных силовиков и надзорных органов с привлечением ведомственной охраны, ЧОПов и добровольцев командовали представители ведомственных, частных или общественных структур, а не федеральные силовики и надзорщики. 

 

И балки не нужны

Вне пределов ООПТ округа сотрудники центра природопользования вполне могут участвовать в рейдах рыбнадзора, ГИМС, погранслужб, имеющих собственные транспортные средства. Для этого не нужны дополнительные благоустроенные балки, квадрокоптеры, приборы ночного видения, лодки с прицепами, квадроциклы, навигаторы и спутниковая связь. А если продать дорогостоящие катера, имеющиеся в учреждении, и купить более дешёвые и проходимые моторные лодки, то и не понадобятся дополнительные судовые обогреватели, будет сэкономлено ещё много ГСМ и денег на ремонт катеров.

У центра природопользования в соответствии с уставом есть полномочия в оказании содействия окружному Департаменту природных ресурсов, экологии и АПК в решении вопросов с любительским и спортивным ловом рыбы. Он может оказывать определённые услуги, и у него есть право подготовки документов и предложений по этой части, в отличие от рыбоохраны, полиции и пограничников. Несколько лет назад Игорю Кислякову на сходе рыбаков в Великовисочном задали вопрос по организации законного лова рыбы в муниципальном образовании. В ответ он заявил, что всё решает Москва, и что пока там не решат эти вопросы, окружные власти ничего сделать не смогут. Точнее сказать, просто не хотят, так как правовых возможностей для этого у власти округа вполне достаточно.

Кисляков рекомендовал рыбакам из деревень, находящихся за 130-140 км от города, приезжать в окружную столицу за покупкой разрешений для лова рыбы на платных участках возле города. Все хорошо знают, что это такое и что это за радость. Напомню, что помимо сохранения окружающей среды в задачи учреждения входит и рациональное освоение природных ресурсов. В своих многочисленных статьях я неоднократно писал о том, что большая часть рыбаков в нашем округе «вынужденно» является браконьерами. Это происходит потому, что руководство региона и ответственные лица, отвечающие за правовое регулирование в сфере рыбодобычи, годами и десятилетиями игнорируют предложения общественности, хотя действующее законодательство позволяет урегулировать рыбодобычу в интересах большей части рыбаков, а не узкой группы местных монополистов. Вместо того, чтобы идти по «незатратному» пути правового решения проблем рыбодобычи, центр природопользования наращивает собственный «карательный» потенциал и за наши деньги приобретает для этого всё более изощрённую и дорогую технику. Но получается обратный эффект: браконьерство и «скрытое» браконьерство тех, кому удалось получить право на «законный лов» рыбы, становится хищническим. При этом в отчётах учреждения, в СМИ всё больше фигурируют пенсионеры и многодетные, в отношении которых заводятся уголовные дела, а за десяток язей и сигов конфискуются лодки и моторы. Там нет упоминаний о высокопоставленных браконьерах, о «хищниках» из числа местных рыбных монополистов. Так же, как и нет ответа на вопрос: «Почему при таком тотальном контроле за выловом ВБР рыбы в округе становится всё меньше?»

 

А зачем всё это?

Во время доклада на сессии Собрания депутатов НАО заместитель губернатора Татьяна Логвиненко обратила внимание на то, что в корректировках бюджета на 2018 год заложен дефицит в сумме 106 млн руб. То есть 8,5 млн руб. допфинансирования центра природопользования в сумме дефицита бюджета тоже заложены. Возникает вопрос, а зачем? В заявке на допфинансирование есть необходимые траты, не вызывающие особых вопросов. Но не они составляют большую часть запрошенного дополнительного финансирования. Непонятно, зачем нужен дорогущий тёплый балок и стационарный пост на рыбоучастке Мархида на границе с Республикой Коми в 130 км от города. Там нет особо охраняемых территорий, подведомственных казённому учреждению. Большие деньги уйдут на то, чтобы таскать этот понтон, на технику, на обслуживание. В то же самое время в деревнях Пылемец и Тошвиске, что рядом с Мархидой, нет ФАПов. Вернее, они есть, но требуют значительных затрат на капитальный ремонт, что сопоставимо со строительством новых зданий. 

По словам местных жителей, проводимый капремонт этих фельдшерско-акушерских пунк-тов не выдерживает никакой критики. Комфортнее и теплее больным и медработникам, которые проживают там же, не будет. На мой вопрос, зачем учреждению нужны дорогостоящие балки, Кисляков ответил, что это необходимо для комфортного отдыха сотрудников, находящихся в рейдах. Хочу отметить, у сотрудников КУ немаленькие зарплаты, командировочные и отгулы (возможно оплачиваемые), они заложены из расчёта работы в полевых условиях, поэтому не произойдёт ничего критичного, если работники поживут несколько дней в обычных, не очень комфортных условиях. Живут же оленеводы в чумах или обычных плохоньких балочках, живут в малых деревнях медработники и другие специалисты. Вот кому необходимо хоть немного улучшить условия проживания. В Тошвиске, как и во всех малых деревнях, нет нормального обеспечения медикаментами. Сложилось впечатление, что в НАО проявляют большее внимание и заботу о сохранности ВБР, чем о здоровье сельских жителей. Это одно. Второе – местные жители не понимают, почему в НАО проводятся «карательные» операции по охране рыбных запасов. В соседней Республике Коми, например, такого произвола нет. Там рыбаки, как и раньше, ловят для себя. Причём, возможно, ловят ту рыбу, которая не попала на стол жителям НАО.

Может лучше эти деньги перенаправить на вышеуказанные цели, раз уж руководство НАО пошло на увеличение дефицита бюджета, а не на «карательные» мероприятия по охране водных биоресурсов? 

Этой весной в новостях я видел сюжет о посещении теперешними коллегами-депутатами нового отремонтированного помещения центра природопользования. Учреждение, наконец, обзавелось стационарной лабораторией. Дело очень нужное для округа. В августе предстоит её лицензирование. В новостях было сказано, что на это потребуются средства – так же, как на мебель и оргтехнику. В предлагаемых поправках к бюджету про лицензирование лаборатории, обучение и сертификацию специалистов об этом нет ни слова. Снова будут просить денег? Или лучше сделать корректировку в пределах выделенных средств? Кстати, из сюжета следует, что в центре, как говорят в народе, последний хрен без соли не доедают. Техники там и без того достаточно.

 

К Центру – немало вопросов 

Деятельность учреждения не прозрачна и вызывает у жителей округа массу вопросов. Когда финансовая заявка учреждения обсуждалась на комиссии и комитете в окружном Собрании, Игорю Кислякову задали вопрос о том, почему эта организация не отчитывается о своей деятельности. В ответ на это он заявил о том, что все отчеты опубликованы на официальном сайте. Я и мои помощники их не нашли. Нет на сайте КУ и плана мероприятий на 2018 год. Часто вместо информации мы получаем дезинформацию, как это было в прошлом году с вопросами коммерческого и некоммерческого использования рыбаками маломерных судов.

Для меня стало открытием, что в соответствии со своим уставом центр природопользования осуществляет свою деятельность в соответствии с предметом и целями деятельности в сферах недропользования, водопользования, природопользования и охраны окружающей среды, а также в области лесных отношений. Если судить по новостям, собственным впечатлениям и впечатлениям рыбаков, то центр природопользования является чисто «силовой», хорошо оснащённой, а теперь ещё будет и хорошо вооружённой структурой округа, специализирующейся на рыбоохране. Наверное, поэтому руководители учреждения являются бывшими сотрудниками УМВД по НАО, а не специалистами в сфере экологии, недропользования и т.д. А около трети сотрудников или больше также являются бывшими милиционерами и рыб-инспекторами. 

Одним из основных направлений работы учреждения является создание, обеспечение научной и рекреационной деятельности и охраны региональных ООПТ. Ни в центре природопользования, ни в коридорах власти округа никто особо не скрывает того факта, что создаются наши ООПТ благодаря наработкам Всемирного фонда дикой природы (WWF), прочно обосновавшемся в округе и установившим самые тесные контакты с его руководством. За это центр природопользования даже получил благодарственное письмо от бывшего губернатора округа Игоря Кошина «за поддержку инициатив WWF в НАО». В отличие от плана мероприятий на 2018 год и отчёта за прошлый 2017 год, это письмо размещено на сайте учреждения.

 

И лоб расшибают

WWF очень влиятельная международная организация. Но она часто действует по принципу русской пословицы: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт». При этом «иностранные агенты» из WWF лоб расшибают не себе, а жителям и хозяйствующим субъектам территорий, которые выбрали для своей благодеятельности. Об этом свидетельствуют, например, многочисленные публикации в архангельских СМИ по проблемам Двинско-Пинежского заказника. Очень часто проекты WWF, активно поддерживаемые давлением на региональные и местные власти на международном уровне, идут вразрез с интересами жителей и их традиционным образом жизни. НАО является стратегическим северным форпостом страны, кладовой углеводородных ресурсов. Вдоль наших берегов проходит стратегически важный для России Севморпуть. Какой международный скандал был в недалёком прошлом в НАО с платформой «Приразломная» из-за провокации коллег-экологов WWF из Гринпис, все хорошо помнят. Поэтому работа по созданию ООПТ требует высокой квалификации и учёта, прежде всего, хозяйственных интересов и вопросов безопасности РФ, округа и его жителей, перспектив социально-экономического развития территории НАО. Вряд ли таким видением обладают нынешние руководители центра природопользования НАО, возглавляющие, по сути, региональное министерство экологии и природопользования.

Повторюсь, что к работе центра природопользования у населения и у рыбаков есть масса вопросов. Поэтому прежде чем принимать решение о выделении этому учреждению дополнительного финансирования, нужно публично заслушать их отчёт. И сделать это с приглашением широкой общественности. 

Николай Безумов, депутат Собрания депутатов НАО


Комментарий

К критике мы привыкли

Игорь Кисляков, заместитель директора КУ НАО «Центр природопользования и охраны окружающей среды»:

– Задача данной статьи, где критикуются действия центра природопользования, – ослабить казённое учреждение в части технического оснащения. Если допустить, что это произойдёт, то округ рискует остаться без ценных видов рыб, для охраны которых нам и необходимо новое оборудование. По моему мнению, стадо сёмги намного ценнее, чем 8,5 млн рублей, которые планируется потратить на дополнительное оснащение. 

Всё закупаемое оборудование необходимо для учреждения. Например, квадрокоптер поможет значительно сэкономить бюджетные средства. Он позволит удалённо проводить мониторинг территорий, собирать доказательную базу. При этом дополнительные средства на бензин или аренду вертолёта тратиться не будут. Таким образом, все затраты окупятся достаточно быстро.

Что касается жилых построек, то они нам также нужны. Сотрудники ездят в рейды летом и зимой, в том числе на длительное время. Поэтому важно, чтобы для них были созданы комфортные условия. Стоит отметить, что в помещениях располагаются не только специалисты центра природопользования, но и других природоохранных структур, которые участвуют в рейдах.

Также мы планируем вооружать сотрудников травматическими пистолетами, поскольку охрана водных биоресурсов связана с определённым риском. Например, в прошлом году злоумышленники напали на базу в районе Юшино в тёмное время суток. В итоге браконьеры избили нашего сторожа. 

В данной статье предлагается уменьшить финансирование центра природопользования. Это в конечном итоге приведёт к ослаблению контроля и развитию браконьерства. Ведь если наши сотрудники будут пытаться догнать нарушителей на моторных лодках, то работа учреждения в целом станет бесполезной. Мы же должны быть на шаг впереди браконьеров. И пока это даёт только положительные результаты. 

С 2015 года, к примеру, значительно увеличилось число индивидуальных предпринимателей, занимающихся рыболовством. Это говорит о том, что люди выбирают для себя легальный путь добычи рыбы. А мы в свою очередь помогаем им в этом, ведя борьбу с нарушителями. Поэтому ни один рыбак, занимающийся легальным рыболовством, наше учреждение не критикует. 

Другой положительный пример – увеличение в два раза квот на вылов сёмги. Это произошло в том числе благодаря тому, что на нашей территории соблюдается природоохранное законодательство. Было бы здорово, если бы и на территории соседствующего субъекта (Республики Коми) появилась подобная структура. Мы со своей стороны готовы помочь коллегам в организационных вопросах и поделиться имеющимся опытом.

В завершение хочется отметить, что к критике мы привыкли. Её наличие говорит о том, что наше учреждение работает эффективно. Причём работает в правовом поле, поэтому мы часто оказываемся в центре внимания браконьеров, а не правоохранительных органов.