День оленя – самый значимый праздник для жителей тундры. Ведь оленеводство – это не только одна из отраслей сельского хозяйства, для тундрового населения – это образ жизни. Отметят его и ветераны оленеводства супруги Семяшкины: Анастасия Деомидовна и Василий Фёдорович. Сегодня они живут в Тельвиске.
Славная династия
Василий Фёдорович Семяшкин из потомственной оленеводческой династии, родоначальником которой считается его дед Илья Селивёрстович Семяшкин. Всю жизнь в оленеводстве отработали его отец Фёдор Ильич и мать Аграфена Федуловна. Продолжили династию их сыновья Василий, Митрофан, Григорий и Николай, а также две дочери – Людмила Фёдоровна Артеева (она, правда, из-за болезни мужа в тундре пробыла недолго) и Зинаида Фёдоровна Хатанзейская, отработавшая чумработницей 33 года, с 1959 по 1992 год. Сегодня славную династию продолжают правнуки Ильи Селивёрстовича.
Василий в семье был старшим. Уже с 12 лет наравне со взрослыми работал в тундре пастухом, помогал отцу. А после семи классов стал полноправным работником ОПХ в бригаде отца.
Анастасия Деомидовна тоже родилась в семье оленеводов. Отец Деомид Дмитриевич – Евтя Деме, в оленеводстве с 16 лет. В тундре отработал 38 лет, из них 25 лет бригадиром. Дети, а их было 13 человек, лето проводили в тундре. Брат Яков Деомидович – Деме Як, начал приобщаться к труду пастуха в 1940 году, когда ему едва исполнилось 12 лет. В 14 – заменил ушедшего на фронт брата Фёдора. А после смерти отца на 54-м году жизни двадцатилетний Яков взвалил заботу о младших на свои плечи.
Он проработал в тундре в общей сложности 62 года, из которых 32 года был бессменным бригадиром в колхозе «Нарьяна Ты».
Мать Анастасии, Домна Ивановна, чумработницей отработала 55 лет. Когда отца не стало, семья перебралась в Просундуй. Настя, окончив семь классов в Тельвисочной школе, стала рыбачкой. А когда Просундуй ликвидировали, перебралась в Хонгурей.
Встреча на озере
Встреча Василия и Насти произошла в декабре 1962 года в Нарьян-Маре. Настя жила в Хонгурее, работала на звероферме, а Василий – пастухом. База ОПХ в то время находилась в районе Малого Качгорта. Настя привезла на обработку шкурки песцов да лисиц, а Василий пригнал оленей на убойный пункт.
– Невзначай на озере встретились, – говорит Анастасия Деомидовна.
Встреча была мимолетной, перекинулись парой фраз и расстались. Но, видно, та встреча не прошла даром. Через год в доме Насти появились сваты Василия.
Тундровую жизнь Настя знала не понаслышке, ведь ее детство прошло в чуме. Так что, не раздумывая, поехала с мужем в тундру.
Четыре года там пробыли, а в 1967 году из тундры выехали, Василий устроился в ОПХ плотником. Только профессию оленевода ему забыть не дали. Когда не хватало пастухов, Василий замещал их. И никогда не отказывался, да ведь не куда-нибудь ехал, а в тундру, к братьям и отцу.
Из отстающих в передовые
В 1986 году в ОПХ сложилась непростая ситуация. Пятая бригада долгое время была отстающей и тянула все хозяйство назад. Попросили помочь Василия Фёдоровича. Он не просто согласился, а пообещал вывести бригаду на первое место и слово сдержал.
Набрал новых людей в бригаду, наладил дисциплину, и дело пошло. Уже через год его бригада стала третьей во внутрихозяйственном соревновании. В 1987 заняла второе место, а в 1988 году оказалась первой по итогам соревнований оленеводческих бригад округа! В газете того времени о бригадире Василии Семяшкине – передовике и лидере, писали часто.
Надо сказать, характер у Василия Фёдоровича – не из легких. Уж очень он был принципиальным и требовательным, и не только к другим, но, в первую очередь, к себе. Вот что писала в «Няръяна вындер» о бригадире Семяшкине главный экономист ОПХС Ада Пустынцева: «Не боится и начальству высказать свои претензии, не промолчит, всегда попытается найти истину. Строго спрашивает с пастухов, также строго и с администрации».
Зимовка с сосульками
– Тяжело было? – спрашиваю я Анастасию Деомидовну о годах, проведенных в тундре.
– Так молодые были, об этом и не думали, – отвечает моя собеседница. – Это сейчас иной раз вспомнишь, одного шитья сколько было: малицы, липты, тобоки. Свекровь кроит, я шью. Бывает, печка уже затухнет, так мы со свечками шьем. Муж взял на себя ответственность бригадира 5-го отстающего стада ОПХ. Начали с восстановления чума. Шесты, летние покрытия, все пришлось рубить и шить заново, а вместо шести – по штату, у нас работали только пять пастухов. Всяко бывало, одни уедут быков пасти, другие в стадо, так что доставалось.
Трудным был 1987 год, наша бригада решила зимовать в райо-не Нового Бора. Трое мужчин и я. Вещей много было, так что чум брать не стали. Жили в балке. А зима выдалась суровая, под нарами зачастую образовывались сосульки, а подушки примерзали к стенке. Как-то мы не рассчитали, и у нас стал заканчиваться хлеб, а возвращаться с зимовки еще рано. Так мы с мужем на двух подсаночных поехали в Коткино за хлебом, а это больше ста километров в одну сторону. Сейчас-то легче, оленеводов всем обеспечивают, у них даже телевизоры в чуме есть. А нам все самим приходилось доставать, – рассказала бывшая чумработница.
Бывает и такое...
Встреча с медведем запомнилась Анастасии Деомидовне на всю жизнь. Это было в том же 1987 году.
– Муж в стаде, трое пастухов ушли с основным стадом и с палаткой на несколько дней. Я одна в чуме. Василий сказал, что на ночь останется в стаде. Решила не топить на ночь печку, но вышла нарубить еры на завтра. Посмотрела вдаль и вижу, человек стоит за озером. Наверное, думаю, Вася приехал. Взяла бинокль, а это медведь стоит на задних лапах! А неподалеку – подсаночные мужа! Он оленей остановил, а сам идет к чуму. Я ему машу, кричу, что медведь, а он не слышит. Взяла я кастрюлю, ложку и начала стучать, чтобы медведя отогнать. Муж к чуму подошел, спрашивает: «Это ты меня с музыкой встречаешь?» Потом с мужем пошли, оленей привели ближе к чуму.
А то еще случай был, в 1980 году, как я помню. Мы собирали чум, чтобы перейти на другое место. Когда все собрали, я заметила, что сережку потеряла. А это – подарок сестры Маши. Искала я ее да так и не нашла. Смирилась с пропажей. А в 1986 году мы вновь в том месте оказались. Я вспомнила, что здесь где-то сережка моя потерялась. И ведь нашли ее мужики! Блеснула, говорят, твоя сережка на солнце. Вот ведь как бывает!
Творить добро
В 1989 году на заработанные тундровые деньги купили Семяшкины стройматериал и не без помощи добрых людей восстановили на Урдюжских озерах часовню, в 55 километрах от Коткино. Построена часовенка была в 1916 году богатым купцом Дитятевым, туда часто заезжали рыбаки, оленеводы, жители Коткина и Индиги. За часовней всю жизнь присматривала семья Василия Фёдоровича.
Дед Илья Селивёрстович наказал сыну и внукам «не оставлять ее без догляда». За 70 лет обветшала часовня, и решил тогда Василий, посоветовавшись с родней, построить на этом же месте новую. И построили.
Анастасия Деомидовна вспоминает, что, когда еще в Нарьян-Маре не было церкви, люди оставляли в часовне дары, в том числе деньги. На них покупали свечи в других городах или заказывали отпускникам, и отвозили на Урдюгу.
С момента открытия часовни в Тельвиске Василий Фёдорович и Анастасия Деомидовна доглядывают за ней. Содержат в чистоте, подкрашивают, моют к святым праздникам, благоустраивают территорию вокруг. В удобное для жителей села время часовня всегда открыта, чтобы люди могли прийти и помолиться.
А еще Василий Фёдорович ухаживает за неизвестными захоронениями на сельском кладбище, благодаря ему они всегда ухожены.
Земляки отзываются о семейной чете Семяшкиных с уважением, отмечают их трудолюбие, доброжелательность, стремление бескорыстно помочь людям. И за это им почет от земляков и пожелание доброго здоровья и долгих лет счастливой жизни.
