Мы продолжаем публиковать отрывки из книги «К звёздам»

Книга о космонавтах ещё не вышла в свет, а у читателей «НВ» уже есть возможность познакомиться с этим уникальным проектом АНОДО «Друзья Заполярья».
Сегодня мы расскажем о первом полёте и выходе в космос Сергея Рязанского.
29 мая 2003 года Сергей Рязанский был зачислен в отряд космонавтов ИМБП РАН. В декабре 2010-го его назначили космонавтом-испытателем единого отряда Роскосмоса. Затем он стал инструктором-космонавтом-испытателем I класса.
Свой первый полёт в космос Сергей Рязанский совершил с 26 сентября 2013 года по 11 марта 2014-го в качестве бортинженера корабля «Союз ТМА-10М» и 37/38-й основной экспедиции на Международную космическую станцию. Трижды выходил в открытый космос. Второй полёт с 28 июля по 14 декабря 2017 года, был командиром корабля «Союз МС-05» и бортинженером экспедиции МКС-52/53. Один раз вышел в открытый космос. Всего Сергей Рязанский налетал 304 суток 23 часа 22 минуты, совершил четыре выхода в открытый космос (суммарное время – 27 часов 39 минут).

Из космоса границ не видно. Аделия Амраева.

Отвернуться от Солнца, чтобы увидеть Землю

Сергей смотрел в иллюминатор Международной космической станции с высоты 400 километров на ту часть родной планеты, которую было видно. Вот синий океан и легко различимое на нём движение вод, а это горы отбрасывают тень – по ней их легко найти, почти всё зелёное – леса, а вон там, ближе к видимому отсюда, из космоса, горизонту – пустыня… Уже несколько дней прошло, как Сергей, Олег и Майкл прибыли на станцию. Никаких особенных воспоминаний о взлёте и дальнейшем пути у Сергея не было: больше двух часов они просидели, одетые в скафандры, внутри тесного космического корабля «Союз», в конце концов, корабль затрясся, подгоняемый ракетой, а спустя четыре часа состыковался с одним из модулей космической станции. Во время полёта увидеть что-то было невозможно. Поэтому Сергей смотрел сейчас, заглядывал в иллюминатор, как только выдавалась свободная минута.
– Ну, начнём? – подлетел к Сергею Олег, командир экипажа. Подлетел в прямом смысле – наконец-то невесомость была настоящей, а не имитируемой. Ведь на Земле невесомости нет и создать её невозможно, только нечто похожее – имитацию.
– Начнём, – согласился Сергей. Сегодня у него был важный день: первый выход в открытый космос. Задач было несколько, но сначала нужно было заснять эстафету передачи олимпийского огня. Эстафету внутри станции: из одного модуля в другой, от одного космонавта к другому – уже запечатлели.
Сергей пролетел к отсеку, где были закреплены скафандры. Тут, на станции, всё всегда и везде крепилось. Та же ручка, например, обязательно прилеплялась к поверхности двусторонним скотчем. Если этого не сделать с каждым предметом, то можно потом долго вылавливать их из невесомости. Сначала Сергей натянул на себя синий комбинезон – костюм водяного охлаждения. Он состоит из сотен тоненьких трубочек, по которым бежит вода, подключается к радиатору скафандра и поддерживает в нём необходимую для жизни температуру. Ведь за бортом станции она колеблется от
–150оС до +150оС. Олег уже давно влез в свой скафандр и закрыл дверцу на спине. Сергей поторопился за командиром. Они оба отрегулировали экипировку каждый под себя и пристегнули выбранные заранее перчатки. Взяв необходимое оборудование и олимпийский факел, они направились в шлюзовую камеру.
– Сбрасываю давление, – сообщил Олег.
Убедившись, что давление сброшено, Сергей подошёл к люку. Дернул его и закрепил, чтобы он не закрылся. Казалось, что там, за люком, существует лишь ослепляющая чернота.
– Ребята, через пятнадцать минут у нас прямое включение, – сообщила Земля. Сергей понял, что никаких десяти минут на адаптацию у него, как у любого, кто выходит в открытый космос впервые, нет. Прицепив карабинами свои тросы к корпусу станции, Сергей выплыл в черноту и тут же принялся устанавливать оборудование. Он добрался до одного из дальних от люка выступов и установил там камеру, две другие он закрепил ближе. Ещё одну камеру Сергей оставил у себя и стал примеряться, чтобы понять, как лучше снимать.
– Начинаем, – скомандовала Земля.
Из люка вышел Олег, держа в руках олимпийский огонь. Самого огня, конечно, не было. Но важен был факел. Запечатлев его вынос в открытый космос, Сергей присоединился к командиру. Олег передал ему факел, и они на какое-то время зависли, глядя в дальнюю камеру. Один из символов олимпиады впервые оказался тут, среди звёзд.
– Закончили трансляцию, – сообщила Земля. – Продолжаем работу.
И вот тут Сергей, наконец, осмотрелся, намереваясь получить свои положенные десять минут. От Солнца, край которого показался за Землёй, пришлось почти сразу отвернуться. Тут, в космосе, оно обжигало глаза и никакое трёхслойное стекло скафандра, никакой светофильтр не помогали. Но можно было смотреть на другие звёзды, на огромное количество звёзд, одна ярче другой, и на родной сине-зелёный шарик. Сергей улыбнулся. Когда видишь Землю целиком здесь, а не её маленькую часть в иллюминаторе, легко согласиться с Аристотелем – она действительно круглая. А за звёздами и дальше-дальше – бескрайняя чернота… Такой маленький Сергей, привязанный к станции двумя тросами, и такая громадная Вселенная вокруг. Он вспомнил старые ощущения из детства и взглянул на Луну. Её свет был мягким и тёплым, а на поверхности были чётко различимы кратеры. «Совсем не плоский нос секача», – подумал Сергей. Плоского на Луне ничего не было.