Вы здесь

Дмитрий Ружников: Не причисляйте меня к писателям!

С книгами Дмитрия Ружникова можно познакомиться в окружной библиотеке / Фото предоставлено автором

Наш земляк прислал в редакцию рукопись своего нового романа «Помор».

В этом году мы отметим 400-летие со дня рождения признанного основоположника старообрядчества протопопа Аввакума, и подарок этот имеет особенный, духовный смысл. 

Дмитрий Евгеньевич Ружников после окончания медицинского института работал врачом в Ленинградской области, а после вернулся в округ и возглавил Амдерминскую больницу. Затем был главным врачом Ненецкой окружной больницы, руководил окружным фондом ОМС. Вёл общественную и депутатскую деятельность. 

Автор многих повестей и нескольких романов не считает себя писателем и сразу попросил не причислять его к писательскому племени. Его мнение о современной пишущей братии жёстко и однозначно:

– Это племя мне безразлично, – написал он в своём письме. – Они чего-то перышком поскребут, потом бегают по издательствам – издайте, заплатите копеечку. Время писателей ушло – наступило время издателей. Потому и получается, что посредственная книжонка о какой-то безграмотной татарке возносится до небес и на автора сыплются все премии, вплоть до «Ясной поляны». Потомок Льва Николаевича опозорился, сравнив этот романчик с книгами своего великого предка. А всего-то надо посмотреть: кто издал и все станет ясно. Есть пять-шесть издательств, которые захватили книжный рынок между собой и десяток прикормленных писателей. И как же может появиться молодёжь? Их же сотни – молодых, азартных, голодных, готовых горы свернуть, но все их потуги – в стол. Им говорят: «Хотите издаться – платите!». За деньги издательства готовы издать «Майн Кампф». Я же пишу только для себя. Это последняя часть моей жизни. Я ничего не продаю. Пишу, издаю за свой счёт маленькими тиражами и дарю друзьям.

Отец героя этой публикации, Евгений Владимирович Ружников, много лет был заместителем главного редактора «Няръяна вындер», и у меня возник вопрос: почему у молодого человека в своё время не возникло мысли продолжить династию и стать если не писателем, то журналистом.

– Никаким журналистом или писателем я не стремился стать. Да и после Нарьян-Марской вечерней школы (из дневной меня выгнали с треском, и правильно сделали!), поступить на такой факультет университета было невозможно. В учебной программе отсутствовали сами предметы для поступления. Спасибо, что я после вечерней прорвался в Ленинградский Первый медицинский. У меня была изумительная профессия – врач, и, если бы я не заболел онкологией и не стал инвалидом, я бы продолжал работать в медицине и был бы этому рад. А так, я больше вспоминаю, что работал грузчиком, угольщиком и кочегаром. 

Хотя, как выяснилось, разговоры о прошлом, воспоминания, да и тех людей, кто живёт прошлым, Дмитрий Евгеньевич откровенно не любит. Я имела неосторожность одну фразу своего письма начать банально: «В округе вас помнят…»

– Насчёт того, что меня помнят – это чушь, – парировал собеседник, – я сам не помню. И не хочу вспоминать. Я не переношу людей, которые начинают чего-то из прошлой жизни вспоминать. А помнишь? А как та (первая любовь)? А как этот (первая любовь)? Всякие слёты, комсомольская молодость, песенки под гитару – это не для меня.

Книги Дмитрия Ружникова оказались очень похожи на его письма – честные, бескомпромиссные, местами – резкие. За печатными строчками – большая работа по изучению исторических событий нашей Родины, Севера, а ещё – переживания автора за судьбу прошлого страны, настоящего и будущего. 

– Писать я начал до банальности просто – заболел и стал инвалидом, – рассказывает Дмитрий Евгеньевич. – Написал первый рассказ, потом первую повесть и уже без остановки десять лет. По году на книгу. Это моё хобби. Это удивительный мир, когда ты спишь несколько часов в день (как правило днём), а остальное время читаешь, ищешь и пишешь. Самозабвенно. Ты живёшь со своими героями в их время. Воюешь, страдаешь, любишь, умираешь. Ты там, в той жизни, и это удивительная жизнь, которую ты сам же сочинил. Я никогда не пишу о современности (кроме «Инфаркта» и «Танкиста»). Мне нынешнее время неинтересно. В нём нет героев. Пресмыкающиеся есть, а личностей нет. Какая-то убогость по всему миру и в России тоже. Восхвалителей много, лизоблюдов, а кончится всё полным крахом. 

Из всех книг Дмитрий Евгень­евич особенно гордится романом «Француз», и называет его самым любимым. Я видела этот внушительный двухтомник на абонементе окружной библиотеки, но взять не решилась – когда ещё удастся прочесть?! 

– За полтора года написать книгу в полторы тысячи страниц! Это был период ремиссии и болезнь мне не мешала, я даже съездил в Стокгольм, Париж, Бордо и Ла-Рошель. И понимал путь своего героя. Если честно, по-моему, по приключениям в этой книге можно изучать историю Франции. Французы вообще-то историю своей страны не знают, иначе, никогда бы не позволили мигрантам захватить Сен-Дени. Те скоро в этом соборе на могилы королей Франции гадить будут. А в ответ – аплодисменты. А вот тот же «Король Андорры» – это другая история. Герой книги не вымышленный, настоящий. Его постарались в Испании (Андорре) забыть – будто и не было такого. Ни одного слова не услышите, ни одной бумажки не найдёте, а мы, русские, о нём и не знали. Это моя лепта в память об удивительном русском человеке, ставшем королём княжества. То же касается и «Танкиста». Это реальный русский парень, погибший, защищая Родину, а потом забытый (без вести пропавший), как миллионы русских солдат. «Поляк» и «Хирург» – два романа об одном времени – Первой мировой и Гражданской войне. 

В публикации «Няръяна вындер» 2017 года о выходе в печать романа «Француз» её автор Галина Торцева упоминает повесть «Неправдивые истории». Я поинтересовалась судьбой этой книги. 

– «Неправдивые истории» – это книга не для библиотек. Это только для друзей. Больно много в ней знакомых «рож». А вдруг кто признает себя, потом по судам затаскают, что «нечего на зеркало пенять…» 

Место действия новой книги «Помор» – Пустозерск, где томился сосланный старообрядец Аввакум со своими последователями. Историю об одном из них и рассказывает автор, который ни одного дня не считал себя писателем: 

– Роман «Помор» я начинал давно, бросал, месяцами болел и было не до романов – с Богом разговаривал. А вот появилось небольшое «окошечко» и написал. Спасибо, успел. Сейчас уже всё – окошко закрылось. Этот роман – подарок моей родине – Нарьян-Мару. Так что, если кто-то хочет прочитать что-нибудь из моих книг, сходите в окружную би­блиотеку. Там они должны быть.