Прошлую рабочую неделю сотрудники Комплексного центра социального обслуживания, окружного противотуберкулезного диспансера и журналист газеты «Няръяна вындер» подытожили рейдом к месту проживания нарьян-марских бездомных. Проще говоря, погрузив в машину тёплые вещи и продукты, выезжали на свалку – навестить заполярных маргиналов.

Главная цель рейда, как обычно, посмотреть, сколько на сегодняшний день людей проживает на бескрайних просторах местных полигонов, в чём нуждаются, и не появилось ли у них случайно желания наладить свою жизнь в соответствии с общепринятыми нормами.
Что касается последнего, это маловероятно, считает заведующая отделением срочного социального обслуживания, Елена Евсеева:
– Для них, как ни странно, это устоявшийся образ жизни. Мы ведь не раз уже вывозили обитателей свалки, помогали восстановить документы, устроиться на работу. Даже с жильём удавалось помочь: мужчину устроили на работу в «Чистый город», ему там дали комнату. Казалось бы – живи в тепле, в сытости. А он через несколько дней взял – и не вышел на работу. Отговорки детские – живот болел. И потом снова на свалку ушёл…
…По дороге на полигон мы говорим о судьбах людей, которые выбирают подобную вольную жизнь, и о необходимой им комплексной помощи психологов, наркологов, других специалистов. Без этого человек не в состоянии изменить свои привычки. Здесь, конечно, важно и горячее желание самого подопечного стать полноценным членом общества. А вот с этим совсем трудно.

Город: хозяев нет дома
На Крайнем Севере в лютые морозы и в пургу народ предпочитает по улице особо не гулять. А жители городской свалки, видимо, обладают какой-то особенной морозоустойчивостью. Зимой окружная газета писала о постигшей троицу беде: сгорел тёплый балок, где они жили. Когда мы выезжали в рейд после пожара, бездомные спали и жили в картонных коробках.
Во время нынешнего рейда мы увидели, что за лето здешние жители «отстроились». На полянке среди залежей мусора стоит несколько стульев, замшелое кресло, стол с посудой и три невысоких (в рост не встать) «конуры». Ни домом, ни балком назвать эти строения нельзя. Видимо для тепла на импровизированные крыши навалены кучи тряпья, лоскуты драных ковров и прочая «термоизоляция».
А самих хозяев мы не нашли. Возможно, отправились на свой нехитрый промысел по свалке, а может, и в город пошли, на заработки. По словам Елены Викторовны, по причине дешевизны их наёмного труда, бездом-ных порой нанимают на переборку фруктов-овощей и другие нехитрые работы.

Искатели: свалку закрыли – жители остались
Искательскую свалку официально закрыли больше года назад. Как выяснилось, это не значит, что там сейчас не живут люди.
Перед въездом на свалку в маленьком строении раньше обитала семейная пара бездомных. Заходим внутрь – и сразу ощущаем прохладу этих стен. Календарь 2009 года, наклеенный на рваные обои, матрац на полу не делают «жилище» уютнее. Тем не менее судя по запаху табачного дыма, в помещении явно кто-то был, причём не так давно. Значит, люди здесь есть. И, возможно, нуждаются в помощи.
Задача представителя тубдиспансера Ирины Голань – убедить бездомных проехать в отделение для обследования:
– Кроме того, мы их накормим горячим обедом, они могут помыться, переодеться в чистую сухую одежду, – говорит Ирина Львовна.
Но вначале их нужно как минимум обнаружить.

Место проведения некультурного досуга
Мы принимаем решение проехать на территорию закрытого полигона, где сразу бросается в глаза явное отличие от богатой «жилой» городской свалки. Мусора явно меньше, и он, если можно так выразиться, «победнее». Яркие этикетки пищевых отходов увидишь гораздо реже, чем останки мебельного царства и стройматериалов.
Только я об этом подумала, как мы подъехали к настоящему «овощному развалу». Очевидно, торговцы фруктами-овощами вывозили проросший и подгнивший товар уже на закрытую свалку, поскольку мы увидели целые поляны с явно сезонными продуктами – арбузами и репчатым луком, буйно колосящимся зелёными отростками.
Неподалёку замечаем балок. От него к нам довольно бодрой походкой идёт человек в рабочей телогрейке. С полной уверенностью сказать, что это житель свалки, нельзя. Но и отрицать – тоже. Наши сомнения мужчина категорически развеял сам:
– Я здесь не живу. Сам искательский, друга пришёл навес-тить…
– А друг-то где?
– Да вон, в балке, спит…
– Давайте попробуем разбудить.

Запретив фотографировать себя, мужчина открывает дверь небольшой, но добротной постройки и скрывается за закрытой дверью. К стене сарайчика прислонены крупные обрезки бруса и разные горбыли. Подготовка к зиме у бездомных явно в самом разгаре.
Минут пять приглушённого бормотанья – и наш новый знакомый выходит в сопровождении друга, которого пришёл навестить.
– Здравствуйте! Как давно вы здесь проживаете?
– Я? – мужчина непритворно возмущён, – я здесь не живу. Я поселковый, живу в Искателях!
Я не могу удержаться от вопроса:
– А тут-то что делаете?
– Да я пару дней назад пришёл…
– Зачем?..
– Ну, как зачем… Выпить… Что ж я дома, у тёщи, пить буду?..
От помощи и визита в тубдис-пансер мужчины отказываются категорически, хотя первый из них признаётся, что года два не делал флюорографию. В разговоре выясняем, что настоящие бездомные, муж с женой, живут тут же, но с другой стороны свалки. Попрощавшись, едем в указанном направлении.

Свои касты, свои правила
Обиталище искомой семейной пары в лиственном бору обнаружишь не сразу. Если только дымок над стареньким, но целым мангалом выдаст. В отличие от предыдущих встреченных нами «собратьев по несчастью», Александр и Лена (в разговоре мужчина называет гражданскую жену то Ирой, то Верой, так что за достоверность имени не ручаюсь) живут достаточно комфортно по меркам бездомных. На лесной полянке, в отдалении от мусорных гор, у них разбит целый лагерь. У стола стоят выброшенные кем-то мягкий уголок и диван, провизия расфасована по пластиковым бутылкам и тазам.
Всему этому их научил восемнадцатилетний опыт бродяжничества. Именно столько лет они не имеют постоянной крыши над головой. И не пытаются её обрести. Женщина могла бы вернуться в родную Индигу, где родилась и выросла, но не считает нужным. Да и Александр признаётся, что никогда не вернётся в родной город – Тюмень:
– У меня там и сын взрослый уже, и внуки. Звонят мне иногда, разговариваем. Братовья говорят, возвращайся уже… А зачем я отсюда уеду? Столько лет уж здесь.
По профессии мужчина – сварщик. Рассказывает, что когда-то работал в нефтянке, потом в коммунальном хозяйстве, был на хорошем счету:
– Ко мне очередь на сварку была, все знали, что лучше никто не сделает, – с гордостью говорит Александр.
– Так вы из Тюмени на заработки в округ приехали? – уточняю я.
Он криво усмехается:
– На заработки. Только до сих пор не пойму, что заработал…Теперь вот тут… трудимся.
И рассказывает, что летом заработок был очень хороший. Люди охотно брали ягоды по три тысячи за ведро, скопить удалось приличную сумму.
– Я ведь всё электричество в доме хочу поставить, – доверительно наклоняется ко мне собеседник, – дизель мечтал купить. Я ведь человек хозяйственный… За лето на четыре дизеля скопил. А потом… эх…
Выразительный щелчок по горлу лучше всяких слов объясняет, как нерачительно добытчик необычного семейства распорядился трудовыми доходами.
– Сам себя ругаю теперь, а что делать? На будущее лето уеду в тундру, там ягоды, грибы – это ж золотое дно!..
Теперь пара перебивается случайными заработками. Но чтобы собирать объедки со свалки – ни-ни! Гордость не позволяет:
– У нас вся еда только из магазина, мы по помойке не собираем, – говорит Александр, – с теми двумя тоже не общаемся, только по делу если.
– Вы про двоих мужчин с той стороны? Они сказали, что тут не живут, – удивляемся мы.
– Врут! О чём с ними беседовать? Пропащие люди…
– Вам, может, вещи тёплые нужны? Зима скоро…
– У нас всё есть. Но если дадите, не откажемся. А зимы мы не боимся. У нас в доме буржуйка, в футболках ходим.
Хотелось заглянуть в постройку, но хозяева категорически отказали:
– У нас там не прибрано.
Охраняет дом от незваных гостей маленькая рыжая собачка, которую Александр три года назад выкопал из-под кучи мусора, кто-то просто выкинул щенка на свалку.
– Вот тебе и приличные люди, – осуждающе качает головой мужчина, – как так можно? Живая душа ведь.
Оказалось, с добросердечным главой семьи бездомных работники КЦСОН знакомы давно. И далеко не всегда он так рассудителен и благодушен, бывало, и с заточкой к женщинам выскакивал. Так что на этот раз нам крупно повезло.