Регулярные обрывы магистрального волоконно-оптического кабеля, связывающего Ненецкий автономный округ с «материком», остаются серьёзной проблемой для региона.

Последний такой обрыв произошел в Сыктывкаре 3 августа. «Постарались» дорожники, затеявшие несогласованное вскрытие полотна в том месте, где проходит кабель. Север Республики Коми и весь Ненецкий округ остались без интернета на пять часов.
Но бывали аварии и куда более масштабные. В ноябре 2013 года магистральная линия была повреждена в Усть-Цилемском районе Коми, в 23 км от села Окунёв Нос. Тогда, напомним, в Коми и НАО установилась аномально теплая погода, и на Печоре начался «осенний ледоход»: ледяные торосы буквально «вспороли» оптоволокно. Суровый нрав Печоры позволил ликвидировать последствия стихии только спустя две с лишним недели.
Все это время округ довольствовался спутниковым каналом, который позволял поддерживать связь, пусть и медленную, лишь для органов власти, силовых структур. А ведь единственная проложенная в НАО волоконно-оптическая линия связи «Ростелекома» – это не только и даже, быть может, не столько интернет, сколько и мобильная связь, и банкоматы, и pos-терминалы в магазинах, и «Интерактивное ТВ».
О том, как ликвидируются такие сложные подводные аварии и как они профилактируются, рассказали на днях журналистам в карельском филиале «Ростелекома». Там базируется единственная на Северо-Западе водолазная группа компании. Почему именно в Карелии? Считается, что именно эта республика – «столица» рек, озер и болот в Северо-Западном федеральном округе. Хотя, конечно, многие другие регионы СЗФО могли бы с этим поспорить.

Печора – самая «гуляющая» река
Впрочем, водолазная группа лишь базируется в Карелии, а работает на всем Северо-Западе, заменяя около 500 м поврежденного подводного кабеля ежегодно. Всего же в СЗФО под водой проложено 800 км оптоволокна.
Руководитель водолазной группы Равиль Манеев демонстрирует обмундирование водолаза – гидрокостюм, где одни ботинки весят 21 кг, акваланг, баллон с воздухом, жилет. Суммарный вес «боекомплекта» – 80 кг. Впрочем, на глубине, где действуют совсем иные законы физики, чем на земле, тяжести обмундирования водолаз почти не ощущает.
Если водолаз не в состоянии визуально обнаружить на дне поврежденный кабель, ему должен помочь специальный кабелеискательный прибор и подводная антенна, которая подскажет «координаты» обрыва.
Изобретено это оборудование более 100 лет назад, но, по словам Равиля Манеева, оно и по сей день не имеет равных по производительности и безопасности.
«Транспортный цех» водолазной группы включает в себя КамАЗ – своего рода передвижной дом для интернет-спасателей, а также катер на прицепе. Для работы на труднопроходимых северных территориях есть и снегоход «Тайга».
Самым проблемным регионом Равиль Манеев называет Республику Коми. Точнее, ее север – тот самый, где и происходят обрывы кабеля, идущего в НАО.
– Населенные пункты там расположены не вдоль автодороги, а по берегу Печоры. Отсюда – непростая транспортная доступность, – говорит руководитель группы водолазов. – Плюс песок. Это очень плохой для работы грунт. А, главное, – сама Печора. Я порой не понимаю ее физики. Северная Двина вроде вдвое шире Печоры, но с ней почему-то все понятно. А вот гидрологические процессы на Печоре непредсказуемы. То один берег размывается, то другой, и никаким законам физики это не поддается. Река, как говорят местные жители, постоянно «гуляет». Три года назад мы работали в Усть-Цилемском районе. Сейчас смотрим свежие фотографии этого участка, и там, где был берег, теперь его нет.
– У нас в прошлом году на Печоре была предаварийная ситуация, – рассказывает в свою очередь заместитель директора, технический директор карельского филиала «Ростелекома» Артём Лябегин. – Как она возникла? Волоконно-оптическая линия в свое время была построена методом горизонтально направленного бурения: с обоих берегов были сделаны «проколы» под рекой, и кабели соединились на острове. Там было своего рода их «место встречи». Но прошло всего 5–7 лет, и остров просто смыло, а вся эта соединительная муфта оказалась размотана по руслу реки.

Триста часов в год под водой
Группа Равиля Манеева работает с марта до конца ноября. Из 240 рабочих дней в году 130–150 она проводит почти в непрерывных командировках, успевая побывать за сезон в среднем на 60 объектах. Каждый водолаз проводит под водой 300 часов в год. Работают они и в мороз – при температуре до -100о C.
Зимние месяцы используются для отгула отпусков, прохождения ежегодной медкомиссии и подготовки оборудования к новому сезону. Состоит группа из 9 человек – это, помимо самого Равиля Манеева, три водолаза, персонал, обслуживающий плавсредства, и медицинские работники.
К слову, медицинское сопровождение работы группы – самое серьезное.
– Работа водолаза связана с большими физическими нагрузками, и ему требуется постоянно поддерживать хорошую форму, – показывает небольшой, но уютный тренажерный зал Тенгиз Карапетян.
Он – водолазный врач. Без Тенгиза не проходит почти ни одна командировка. Он подводит нас к барокамере, где во внекомандировочное время водолазы поправляют здоровье и осуществляют тренировочные спуски – «сухое» погружение без костюма.
– Барокамера необходима для лечения профессиональных водолазных болезней, – рассказывает Тенгиз Карапетян. – Основная из них – декомпрессионная болезнь. При погружении на глубину свыше 12 м давление вдыхаемой газовой смеси быстро падает, в результате чего азот начинает поступать в кровь и усложнять кровоток. Пузырьки азота могут попасть и в суставы, и в голову. Лечится эта болезнь только в барокамере. Мы искусственно создаем в ней избыточное давление, под которым водолаз находился под водой, а потом постепенно снижаем давление и тем самым излечиваем водолаза. Кроме того, барокамера позволяет бороться с баротравмами уха и легких.
По его словам, перед каждым погружением водолаз проходит медицинский осмотр. Выйти на пенсию водолаз вправе в 45 лет, но теоретически может работать и дольше. Другое дело, что ежегодно нужно получать медицинский допуск. А водолазная медкомиссия весьма строга: требуется всестороннее обследование, которое длится до месяца, включая, например, рентгенограмму придаточных пазух носа.
Медицинский допуск позволяет водолазам работать на глубине до 45 м. Но таких глубин на северо-западе немного. Максимум, на котором приходилось работать петрозаводским водолазам, – это 24 м. На такой глубине проложен кабель в карельском озере Куйто.
Помимо медицинского освидетельствования, водолаз каждый год сдает и квалификационный экзамен, подтверждая свои знания. Только после этого он получает допуск к работе на новый сезон.
По словам Артёма Лябегина, на реагирование на аварийные ситуации приходится 25% командировок водолазной группы. Остальные 75% – это плановая работа, профилактика.
– Наша работа заточена на то, чтобы аварий в идеале не было совсем, – отмечает технический директор карельского филиала компании. – Главная наша задача – профилактика, куда входит и изучение динамики береговой линии крупнейших рек региона. Когда водолазная группа возвращается из очередной командировки и дает рекомендации наземным службам «Ростелекома» по дальнейшей эксплуатации участка, для них это – закон.