Двадцать лет назад произошли события, важные для нашей страны и для Ненецкого автономного округа. Второго марта 1994 года указом президента Бориса Ельцина были учреждены новые награды Российской Федерации – орден Мужества и медаль «За спасение погибавших».
А первое награждение состоялось через полгода. И мало кто знает, что орденами под номером 1 и 2 были награждены наши земляки из Нарьян-Марского объединенного авиаотряда: командир вертолета Валерий Афанасьев и заместитель командира летного отряда Валерий Остапчук – «За мужество и отвагу, проявленные при спасении людей с теплохода «Яхрома», потерпевшего бедствие в Баренцевом море».
Моряки попросили о помощи
Чрезвычайная ситуация сложилась 7 октября 1994 года. Караван судов с Енисея отправился в Стамбул с грузом пиломатериалов из сибирского кедра. Время, как многие помнят, было тяжелое, поэтому местное пароходство задействовало суда класса «река-море». А в Баренцевом море их настиг шторм. Несколько судов успели укрыться от непогоды за островом Колгуев, а «Яхроме» не повезло.
На теплоходе сорвало крышку носового трюма. Туда хлынула вода. Судно потеряло устойчивость. Экипаж мужественно боролся за спасение теплохода, но ситуация становилась все опаснее. Приняли решение эвакуировать экипаж. Однако ледокол, который сопровождал караван, не смог подойти близко – слишком сильным был шторм.
Тогда обратились за помощью к летчикам. Ближайший аэродром – в Нарьян-Маре. Оттуда вылетел вертолет Ми-8.
Из дневника капитана-наставника В.О. Кузьмина:
7 октября 1994 года. 20.00. День выдался ужасный для всех. Чтобы сохранить остальные суда каравана, решили отправить их в самостоятельное плавание до острова Колгуев – и там переждать шторм. По карте погоды определили, что подряд идут цик-лон за циклоном. Доброй погоды не будет.
Настроение, конечно, не праздничное, когда видишь, что наши ребята в беде, и не можешь им помочь. Корма теплохода «Яхрома» на волне поднималась так, что временами было видно его красное, засуриченное брюхо. Гребные винты, вращаясь в воздухе, выпускали снопы брызг, а корпус в это время зарывался в воду до второго трюма. Казалось, когда теплоход становился свечкой, что он больше не вынырнет.
А мимо один за другим проходили суда. Караван пропадал за мутным от водяной пыли штормовым горизонтом. И только один «Капитан Мецайк» оставался рядом, на ветре, принимая жестокие удары волн на себя, прикрывая гибнущий теплоход. Всю надежду возложили на спасателя «Капитан Косолапов», а он подошел, повалялся с борта на борт градусов по 50, как ванька-встанька, и скомандовал: “Всех на вертолет”. Попытка снять экипаж не удалась.
Вертолет прилетел в 20.24, но на него высадили только повара (женщину), остальные отказались покидать судно, еще надеялись спасти его.
Ситуация менялась быстро, и не в лучшую сторону, уже через пару часов моряки снова обратились к летчикам за помощью: капитан Абдуллин дал последнюю радиограмму с борта погибающего теплохода «Яхрома»:
«20.50. «Яхрома» ввиду отсутствия признаков улучшения погоды – волнение до 5 м поступ-ление воды во второй трюм состояние судна ухудшается теряется осадка увеличивается большой дифферент на нос приняли решение покинуть борт судна заказали вертолет будем высаживаться».
Полет над бушующим морем
И сейчас, спустя двадцать лет, Валерий Остапчук, теперь уже генеральный директор ОАО «Нарьян-Марский объединенный авиаотряд», отчетливо помнит тот день. Да, такое вряд ли забудешь!
Вернувшиеся из первого полета к «Яхроме» летчики понимали, что теплоход вряд ли удастся спасти, шторм все больше разыгрывался, ветер усиливался. Понадобился повторный рейс.
– Я успел лишь ненадолго заскочить домой, – вспоминает Валерий Евгеньевич. – Тут же вновь пришлось лететь. Взяли Ми-8 МТВ. С нами были два спасателя и фельдшер.
Прилетели на точку примерно в сорока километрах от берега. Судно нашли быстро – его хорошо освещали прожектором с ледокола, который находился рядом, но не мог подойти, чтобы принять на борт людей.
Подлетели, зависли над палубой на высоте пять метров. Зависли – это очень условно – палуба летала на волнах вверх и вниз метров на десять, причем не с какой-то цикличностью, а совершенно произвольно. И вертолет повторял все эти перемещения, удерживаясь на одной высоте над палубой.
Вариант с лебедкой пришлось отбросить – при таком ветре при подъеме люди могли удариться о надстройки судна. Воспользовались веревочной лестницей – человек сам подходил, даже, скорее, подползал, цепляясь за что только можно, мы бросали фал, привязывали его, и он поднимался по лестнице. Тринадцать человек подняли минут за пятнадцать.
Вопреки стихии и правилам
– Буря была жесточайшая, – рассказывает Валерий Остапчук. – Ветер достигал 33 метров в секунду – больше ста километров в час. А вертолет допускался к полету при ветре не больше 20 метров в секунду, даже сейчас этот допуск – до 25 метров в секунду. При полетах ночью нижняя кромка облаков должна быть не ниже 300 метров, а в тот день она была, примерно, 200 метров. Пришлось выходить за рамки всех ограничений руководства по летной эксплуатации.
Мы понимали и обсудили между собой, что в случае аварии нас во всем и обвинят. Могут и семьи без пенсии оставить. Объяснили ситуацию остальным членам экипажа, спасателям. Сказали, что никто не осудит, если они откажутся лететь. Никто не отказался. Все понимали, на какой риск идут, но знали, что людей спасать надо.
Почему мы решили лететь несмотря ни на что? Это не было авантюрой. Как раз перед этим мы прошли обучение и тренировки по этому виду работ, получили допуск. На такие сложные задания вместо второго пилота берут еще одного командира вертолета. Он может заметить огрехи, подсказать, подстраховать первого пилота, если что. Мы доверяли друг другу абсолютно.
Даже котенка спасли
Был и третий полет. Теперь снимали двух моряков, которые высадились на «Яхрому» с ледокола. Терпящий бедствие теплоход уже выбросило на мель. Этот полет был уже не в пример легче первых двух: и погода стала спокойней, и судно уже не болтало. Но все равно – полет был не рядовой.
Из дневника капитана-наставника В.О. Кузьмина:
9 октября. 09.10. Выбросил на палубу дымовую шашку, глянул вверх, а вертолет висит уже над судном. Начали погрузку. Радиостанции поднять не смогли, так как на вертолете не было лебедки. Забрали с собой котенка.
Сделали пару кругов над «Яхромой». С воздуха видны только рубка и часть второй палубы. Командир вертолета говорит: «Нашли по дымовой шашке. Пролетали несколько раз. Видимости среди волн никакой».
После того, как все кончилось, летчики и спасенные моряки сидели за одним столом, сбрасывали, как говорится, напряжение, делились впечатлениями. Тепло попрощались.
А потом снова наступили трудовые будни. А как же наказание за нарушение всех летных правил? Никого из Нарьян-Марского авиаотряда не наказали.
– Победителей не судят, – коротко ответил Валерий Евгеньевич на этот вопрос.
Победителей награждают. И через месяц последовал Указ президента о награждении двух главных героев орденом Мужества. Вручали высокую награду, да еще впервые в России, почему-то не в Москве, а в Нарьян-Маре, в здании окружной администрации – тогдашний губернатор Юрий Комаровский провел церемонию в своем кабинете. Было все очень торжественно.
Конечно, награждение хорошо отметили и в коллективе авиа-отряда. Помимо орденоносцев, были награждены и другие участники спасательной операции. Им вручили медаль «За спасение погибавших», которая была учреждена Указом президента Российской Федерации Бориса Ельцина от 2 марта 1994 года. И первыми награжденными стали семь работников Нарьян-Марского объединенного авиаотряда: «За мужество и отвагу, проявленные при спасении людей с теплохода «Яхрома», потерпевшего бедствие в Баренцевом море».
– А еще, – вспоминает Валерий Остапчук, – Енисейское пароходство прислало нашим работникам премию. Не скажу сейчас точную сумму – только я купил на эти деньги свою первую кожаную летную куртку.
От редакции: Мы продолжим серию публикаций о подвиге героев-летчиков Нарьян-Марского объединенного авиаотряда. Будем стремиться побеседовать со всеми участниками тех событий, чтобы представить вам, дорогие читатели, полную картину мужества.
Наша справка
Орденом Мужества награждаются граждане за самоотверженность, мужество и отвагу, проявленные при спасении людей, охране общественного порядка, в борьбе с преступностью, во время стихийных бедствий, пожаров, катастроф и других чрезвычайных обстоятельств, а также за смелые и решительные действия, совершенные при исполнении воинского, гражданского или служебного долга в условиях, сопряженных с риском для жизни.
