«В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного», – гласит клятва Гиппократа. Врач и медсестра сопровождают человека всю его жизнь: от первого детского крика до последнего тихого вздоха. В преддверии Дня медицинского работника я хочу рассказать о ветеране окружного здравоохранения – Антонине Константиновне Мяндиной.

Несмотря на тяжелый и малооплачиваемый труд, она не изменила своему призванию. Без малого пятьдесят лет – с 1946 по 1982 год – отработала медсестрой в детском отделении Ненецкой окружной больницы.

Поводом для написания этой статьи стал случайный разговор. Как-то, на одной из встреч с мед-работниками окружной больницы, первый заместитель председателя окружного Собрания депутатов Анатолий Мяндин вскользь упомянул, что его мама работала медсестрой в детском отделении, и ей приходилось делать уколы в голову самым маленьким. Каким же опытом и мужеством надо обладать, чтобы брать на себя такую ответственность за человеческую жизнь?

Мне удалось связаться по телефону с Антониной Константиновной. Сейчас она живет в Котласе, ей – 88 лет.

Работали с огоньком

– Училась в Котласе на медсестру. В 46-м окончила медицинское училище. Нас, восемь человек медиков, направили работать в Нарьян-Мар. Поехали мы сюда в августе, а приехали в сентябре. Только по реке Печоре двенадцать дней на пароходе плыли. Туман был сильный, поэтому приходилось все время стоять у берега. Когда приехали в Нарьян-Мар, нас, молодых девчонок-медсестер, поселили в одну комнату. Так мы и жили сначала восьмером, – вспоминает Антонина Константиновна.

– Приходилось очень много работать. А работали мы с огоньком, не считаясь со временем и личными проблемами. Первоначально, вместо тринадцати необходимых по штату медсестер, в детском отделении работало семь человек среднего медперсонала. Однажды в новогодние праздники я двое суток просто не выходила из больницы, подменяя то одну, то другую медсестру. После таких дежурств качало от усталости. Домой приходила и падала, как подкошенная.

С детками ни днем, ни ночью не прилечь, глаз не сомкнуть. Надо следить за состоянием их здоровья. Уход за детьми тоже частично ложился на наши плечи. Помогали санитаркам купать детей, прогревания делать. А ночью – подойти на плач ребенка, температуру измерить, и просто по головке погладить…

Я застала период, когда главным врачом больницы была Рена Ивановна Батманова. Медперсонала в то время не хватало. Тяжелые условия труда определяли текучку кадров. Медсестры отрабатывали свой срок, положенный по направлению, и уезжали. И с врачами трудно было. Приезжали молодые, без какого-либо опыта. Когда работал врач без практики за плечами, огромная нагрузка ложилась на медсестру. Так было не только в детском отделении, во всех отделениях больницы. Когда в детское поступало мало детей, нас – медсестер – призывали на помощь в другие отделения. Но, в основном, детей лечилось много. Некоторые лежали с мамами. В пиковые нагрузки до семидесяти–восьмидесяти детей приходилось обслуживать медсестрам.

Сначала в больнице было печное отопление. Потом мы переехали в здание больницы в микрорайон Калюш. Там уже было центральное отопление, и печки не надо было топить.

Опыт приходит с годами

Опытная и профессиональная медсестра – большая находка для любого медучреждения. Так было всегда, так и сейчас. Случайных людей в медицине не бывает, а особенно в детском отделении. Сюда приходят только от большой любви к детям, ведь здесь, действительно, нельзя оставаться равнодушным. Это та, особая сфера, где без сопереживания и милосердия не обойтись.

– Много раз мне предлагали перейти в стационар, где лечатся взрослые. Говорили, там полегче работать. Но я люблю детей и на подобные предложения не обращала внимания, – рассказывает моя собеседница. – На детское отделение приходилось два врача. Очень сильным врачом была Людмила Александ-ровна Русскова. – Однажды привезли тяжелого мальчика. Она ему не только сама капельницы ставила, но и остановившееся сердце запускала. Отделения реанимации в то время в больнице не было.

Самым маленьким пациентам вместо капельниц кровь, плазму и лекарства уколами вводили в сосуды головы. Ошибись медсестра, например, в скорости введения, и исход процедуры мог быть трагическим.

На мой вопрос, страшно ли делать уколы в голову грудничкам, Антонина Константиновна ответила:

– Страх уходит с опытом, а опыт приходит с годами. Конечно, это очень ответственно. И когда руку набиваешь – все равно, страшно и ответственно. С опытом приходит и интуиция. За весь период работы у меня не было ни одного случая ошибки, летального исхода. На голове маленького ребеночка лучше видны венки, а на ручках и ножках до определенного возраста их трудно найти. Молодые врачи боялись браться за эту процедуру, надеялись на медсестру, которая может сделать ее лучше.

Очень много детей тогда поступало с кровотечением. Помню, санавиацией привезли из Нельмина Носа двух братьев с гемофилией – нарушениями свертываемости крови. Из-за кровопотери мальчики могли умереть. Надо было срочно остановить кровотечение. Привезли их вечером, а мы – медсестры и врачи, всю ночь боролись за них, ни на минуту не отходили. Мальчики были спасены. Но эту ночь я хорошо запомнила, далась она очень тяжело…

Это сейчас, при своевременном лечении, страдающие гемофилией люди ничем не отличаются от здоровых людей. А тогда средняя продолжительность жизни больных гемофилией была около тридцати лет. К этому возрасту болезнь уже вызывала у человека необратимые поражения опорно-двигательного аппарата, он становился инвалидом.

Нужная людям работа

С высоты своего опыта, Антонина Константиновна вправе оценивать профессионализм нынешних медсестер.

– В больнице я как-то в Котласе лежала. Некоторые медсестры хорошо ставят капельницы и делают уколы. Но попадаются и такие, которым до совершенства очень далеко. Хочу сказать медсестрам: не бойтесь трудностей. Работа хоть и тяжелая, но нужная людям, а значит, Богу угодная. И опыт в нашем деле – самое главное, его надо нарабатывать. Никакой диплом не поможет, если нет опыта и навыков.

Некоторое время Антонина Константиновна работала старшей медсестрой отделения. В половину восьмого утра приходила на работу, принимала отделение, проводила пятиминутку.

А до начала рабочего дня надо было дома и печки истопить, и покушать сварить – детям и мужу, особенно, когда заступала на сутки. Надеяться в домашних заботах было не на кого, дети были маленькими, муж учился и работал. Крутиться приходилось. Потом чуть полегче стало…

Выйдя на пенсию, она еще пять лет отработала в детском отделении.

– Тогда можно было получать или пенсию, или зарплату. Пять лет я работала на пенсии и получала только зарплату. Не жалею, что всю себя отдавала работе, – сказала в конце нашей беседы Антонина Константиновна.

О своих многочисленных почетных грамотах и других заслуженных наградах она умолчала.