Журналист «НВ» побывал в деревне Куе: именно здесь будут выдавать арктический гектар.
Так уж получилось, что автор этих строк побывал в населённом пункте ещё до того, как стало понятно, что арктический гектар стал «куйским».
Собственно, лишь Приморско-Куйский сельсовет по ряду причин попал под действие федеральной программы. Этот материал не инструкция к немедленному получению земельного участка, об этом чудо-гектаре мы ещё напишем, а простая зарисовка из жизни деревни, которой почти полвека.
Молодые руки нужны
У старосты деревни Александра Слёзкина голос как у советского спортивного комментатора Владимира Маслаченко. Протянутый такой, иногда с надрывом. Болельщики со стажем наверняка помнят юморные фразы Владимира Никитовича: «Папашка его тоже был хорошим игроком», «Будьте любезны». В пылу комментаторства мог и словцо крепкое ввернуть. Ну в литературных пределах, конечно. Вот и Александр Павлович даёт волю эмоциям. Он – за рулём старенькой «Нивы» везёт меня по деревне, я – слушаю его речь и смотрю по сторонам.
– Приезжают к нам порой и говорят, мол, держите скот, занимайтесь сельским хозяйством, – приезжающих ревизоров с разных концов Александр Павлович и не называет. – Чтобы деревня жила, нужны молодые крепкие руки. Так и хочется спросить у этих советчиков, едрёна корень, вы сами-то держали скот? Знаете, как это?
Слёзкин поддаёт газу, дабы не застрять, хоть и «Нива», но всё-таки не вездеход. Советы по скотоводству тут воспринимают в штыки. Оно и понятно, всё население деревни – люди пенсионного возраста или почти пенсионеры, где тут силы возьмёшь, чтобы скот держать.
Слёзкин родом из Макарово, учился в начальной школе. Про свою личную жизнь рассказывает неохотно. Работал в ОПХ, когда всё развалилось – ушёл. В Кую приехал по семейным обстоятельствам, супруга, Наталья Павловна, заведует здешним ФАПом.
– В Макарово тянет, сестра и родители там похоронены, – с поворотом руля будто выворачивается и душа старосты.
36 человек, 19 домов. Это нынешняя Куя. Спасёт ли её арктический гектар? Кажется, никто не знает ответа на этот вопрос. Да и некогда сельчанам раздумывать и горевать, забот и так хватает. Слёзкин показывает рукой куда-то вдаль – где береговая линия. Местные жители как могут укрепляют берег – и стройматериалами, и металлом, и даже деревьями. В конце июня масштаб проблемы вместе с профильными специалистами здесь оценивал глава Заполярного района Виктор Ильин. Если коротко – посмотрели, обсудили, будут искать варианты решения.
– Много брошенных домов. Надо разбирать, – эту фразу я слышу, едва поспевая за бодро шагающим старостой. «Ниву» оставили, идём по деревне. Об её жителях он говорит как о большой семье, которая любит своё родовое гнёздышко. Так ведь оно и есть – везде чистота, ухоженные участки, глаз радуется, хоть сейчас бери гектар. В огороде одного из домов хлопочет Тамара Ипатова. Ей уже за 80, но вопрос о переезде из Куи звучит для неё едва ли не как оскорбление. Какой город, боже упаси. Сквозь забор вижу важно вышагивающего петуха.
– Три курочки, один петух. Да это так, для забавы больше. Пожилые нынче держать скот не могут, а молодые не хотят. Животное содержать и кормить – большой труд. А как про сенокос вспомнишь, так вздрогнешь. Ой-ёй, – это «ёй» Тамара Прокопьевна растягивает с особым драматизмом. В Куе живёт с 1968 года, сама родом из деревни Никитцы.
– Выращиваю всё – свёклу, морковь, салат, укроп. Не сижу дома, хоть ползаю да делаю. Раньше медработником работала, – отрываясь от грядки, Тамара Прокопьевна предаётся воспоминаниям. – Держали 12 голов рогатого скота. КФХ «Надежда» было. Потом деревня стала разрушаться. Сыну пришлось уехать, участок тут большущий имел. А мне здесь нравится. Сама себе хозяйка. Сын и дочка приезжают. А я пока могу, хлопочу.
– А будущее есть у деревни?
– Сомневаюсь. Производства нет, молодёжи зацепиться не за что, но хотелось бы верить, – Тамара Ипатова идёт к курицам. – Я лет 25 уже держу кур. Сей год яйца без желтка даже были. Скорлупа хорошая. Видел такие яйца?
Этот вопрос был адресован старосте. Тот покачал головой. А Тамара Прокопьевна закрывает лицо руками, увидев фотоаппарат.
– Когда человек совсем уже занеможет, тогда да, приходится уезжать, а так люди привязаны к этой земле, – объясняет Слёзкин, когда хозяйка скрывается из виду.
В деревню за возлюбленной
У начальника местной ДЭС Николая Поздеева кинематографическое лицо – будто из какого-то классического советского фильма: добрый взгляд, слегка взъерошенные тронутые сединой волосы. Николай Алексеевич – ещё один член этой большой семьи. На дизельной работает 32 года. Учился в Нарьян-Маре на машиниста и на электрика в Архангельске.
Пока мой основной экскурсовод делает перекур, его эстафету перехватывает начальник ДЭС, коротко рассказывает про былую Кую.
– Садик старенький вон в том здание располагался. В 80-е годы детей много было: ясельные группы, ребятки постарше. Школа тут только начальная имелась – я три класса окончил, потом учился в Красном, – вспоминает Николай Поздеев.
На дизельной, говорит, всё около дела, всё идёт свои чередом. Недавно тут установили литий-ионные аккумуляторы – выходит экономия топлива при работе генераторов.
– У меня есть квартира в Искателях, но мне здесь нравится. В городе устаёшь сильно, а тут дышится легко, да и дом свой, – рассуждает Николай. Неподалёку дежурит молодой дизелист Константин. Он не склонен философствовать, дескать, «мне вообще всё равно, лишь бы работа была».
У электромонтёра Николая Кустова, который тоже работает на ДЭС, жизненная история и вовсе похожа на сценарий для семейной мелодрамы. Родом он из Няндомского района Архангельской области, долгое время жил в Северодвинске. По профессии монтажник стальных и железобетонных конструкций. Приехал в деревню в 2017 году.
– Познакомились с Лидией Ивановной (Заведующая ДК в деревне. – Прим. авт.) по интернету, в «ДругВокруг». Оба на тот момент были вдовцами. Ну и как-то закрутилось, по скайпу общались, поняли, что подходим друг другу, – улыбается Николай Александрович.
На тот момент герой нашего материала достраивал дом, а как закончил – сразу поехал к возлюбленной.
– Приехал в ноябре. Я ведь до этого никогда на самолёте не летал. Переживал сильно – куда-то в Заполярье к чёрту на кулички ехать, бог его знает, как оно там. Вышел из самолёта, мама дорогая, в Северодвинске было минус два, а тут – минус 22. Лёгкая курточка, джинсы, романтика. Потом такси, снегоход, и вот я на новом месте. Сам в деревне родился, сразу понял, что это моё. Да и севером меня не удивишь, по службе и в Амдерме был, и на Новой Земле, – рассказывает историю своего необычного вояжа Николай Кустов. – А тут и мои руки пригодились. Я и сварщик, и сантехник, и электрик.
– В город не тянет?
– Нет, что вы! – отмахивается от вопроса, как от надоедливой мухи, наш северный романтик с золотыми руками. – Не люблю я эти муравейники. Здоровье у меня есть, отопление, например, в доме полностью сделал. Осенью дизель своими руками разбирали. Я ещё в школе любил конструкторы собирать.
А молоко куда?
Со старостой идём в Дом культуры. Там нас ждут несколько жителей. В их речах рефреном звучит одна мысль – был скот и колхоз, а теперь и держать животных некому, а ещё никто из членов этой большой семьи не хочет на Большую землю, хоть убей.
– У меня есть квартира, но там делать нечего, я тут по хозяйству тружусь, на колодце подрабатываю, – твёрдо говорит Семён Фёдорович Торопов.
– Чтобы деревня выжила, надо людей перевоспитывать, у молодёжи должна быть тяга к работе, – рассуждает Александр Слёзкин.
– Когда закрыли сепараторную, молоко стало некуда девать. Сказали, мол, возите в город. А кто его туда повезёт? Мы 16 лет коров держали, – подхватывает Зинаида Прокопьевна Торопова.
В маленьком ДК оформлена небольшая выставка кукол. Культурная жизнь в деревне теплится словно искорка.
– В основном программы познавательные делаем, проводим конкурсы. Люди уехали, некому и на сцену выйти, – сетует заведующая ДК Лидия Щипина.
Приедут наши дети
Александр Слёзкин считает, что деревня будет жить.
– Она не зачахнет. Мы уйдём, но сюда станут ездить наши дети. Также на лето, также сажать картошку. А на пенсию выйдут и заживут здесь, – смеётся Слёзкин и добавляет уже серьёзно. – Когда я сюда переехал, у меня в жизни более или менее всё выправилось. Молю Бога, чтобы дал немножко пожить. (Пауза). Ладно, грустно что-то стало, сколько там времени? Пора ехать.
Мы снова садимся в старенькую «Ниву» и едем на причал.
