В этом материале речь пойдёт о заброшенной деревне Торне

О поездке на своей странице ВКонтакте рассказала глава Шоинского сельсовета Валентина Малыгина.

– Недавно я побывала в Торне, – пишет Валентина Алексеевна. – Это место хранит в себе удивительную историю, уходящую корнями в 1926 год. История Торны началась с промыслового становища, основанного рыбаками из Долгощелья и Неси. Здесь кипела жизнь, звучали голоса, плескалась рыба в сетях. Атмосфера места завораживает. Пустые дома, заросшие дворы – всё это создаёт особое настроение. Время тут словно остановилось, оставив после себя лишь тени былого процветания. Грусть и красота переплетаются в этом месте. В конце 1970-х годов промысел прекратился, жители были вынуждены переселиться в Шойну. Теперь Торна – это молчаливый свидетель ушедшей эпохи, хранящий в себе воспоминания о былых временах. И хотя сейчас хутор пуст, его дух жив в памяти тех, кто здесь жил, и в сердцах тех, кто приезжает сюда, чтобы прикоснуться к прошлому.

Об этом посте мне сообщил, разумеется, мой старый добрый друг Серёга. Ну кто же ещё кроме него умеет быть в курсе всех событий интернета? Вопрос риторический. Захожу к нему, а никогда, казалось бы, не унывающий Серёга сидит такой непривычно грустный, переживающий…

Переполошился, естественно: чего ты, говорю, такой сегодня асоциабле натуре (замкнутый, необщительный – на серёгином комповом языке), дружище? А он: «Вот, почитай пост о заброшенной деревне – грустно жить на свете, господа…»

Да-а уж, будешь тут весёлым… Серёга тут же нашёл в инете описание Торны: «Деревня расположена на левом берегу реки Торны и была бывшим рыбацким станом. По информации на 2024 год, в Торне осталось три больших поморских дома, в которых останавливаются охотники и рыбаки».

А потом мы вообще дозвонились до автора поста.

– Там всего три дома и большая баня, находящиеся в более-менее приличном состоянии, – добавила к своему сообщению Валентина Алексеевна. – Их посещают регулярно хозяева, живущие в Шойне ныне. Приезжают порыбачить, поностальгировать. Кроме того, у многих здесь на кладбище похоронены родители, родственники – навещают. Деревня была обжитая, трудовая, жители держали много скотины – некоторые сараи до сих пор сохранились. Добраться в Торну можно на лодке по морю, деревня стоит на реке, рядом море, вход в реку.

Тут и повеселел немножко Серёга: «Эврика! Всё, братан, решено: в следующий твой отпуск мы с тобой – жители деревни Торны, на весь месяц! Возражения не принимаются!»

А после этого мигом нашёл ещё упоминания о заброшенной деревне. Например, вот это, Михаила Гудаева (привожу здесь полностью, так как пока, до ближайшей нашей командировки в Торну, других таких обстоятельных сведений мы с Серёгой не имеем): «Постоянные жители появились в середине 20-х годов двадцатого столетия. В большинстве своём поморы из Мезенского уезда. К 30-м годам там проживало до десятка семей – Сахаровы, Широкие, Малыгины, Коткины, Козьмины... Дома строили сами, лес сплавляли по реке Торне, на карбасах. Все жители были прекрасными рыбаками и охотниками: кормили многодетные семьи. У каждого – свои подсобные хозяйства. В Торне было настоящее травяное раздолье, что позволяло держать коров и овец.

Женщины и дети рыбачили наравне с мужчинами. В начале января рыбу и пушнину увозили в Несь, сдавали. Там и закупали продукты на год, получали почту. Позднее в Торне появился магазин, где принимали рыбу. Через деревню в разные годы кочевали оленеводы, поэтому с давних пор между оленеводами и жителями Торны была крепкая дружба и взаимоподдержка. В послевоенные годы постепенно люди из Торны переехали в развивающееся в те годы становище Шойна. Некоторые перевезли сюда и свои дома. Часть людей выехала в деревню Кию и село Несь».

И хорошо, и замечательно – будем ждать оказии в Торну. Уже возвращаясь в редакцию, получаю сообщение от Серёги. Узнаю друга: молодец, уже накропал по первым впечатлениям. Зацените, как сказал бы он:

На деревне – буераки,

Там, где родина моя.

Не орут коты, собаки,

Не тревожат душу зря.

Под стрехой стрижи не мокнут –

Их давно простыл и след…

Огоньки не гаснут в окнах –

Потому что окон нет!

Не поют девчата гарны

Всю-то ночку напролёт,

Не горланят пьяно парни –

Самогон никто не пьёт…

Где вы, Марьи да Иваны?

От каких бежали бед?

Всё струится несказанный

Над избушкой дивный свет…

…Эх, сколько их, таких заброшенных деревенек по России великой… Кто о них расскажет, как не жители бывшие, кто проснётся вдруг беспричинно ночью глухой в слезах внезапных и вспомнит смутный сон так явственно, словно побывал в деревушке детства наяву, пробежался по заросшим травою улочкам, согретый светом тем вечерним, несказанным…