Ровно 200 лет назад июльским днём 1825 года поэт Пушкин передал то самое хрестоматийное стихотворение «Я помню чудное мгновенье» одной из своих земных муз – Анне Керн.

Анну Петровну выдали в 16 лет замуж за 50-летнего генерала, с которым она была несчастна.

Александр Сергеевич то ли в шутку, то ли всерьёз предлагал бросить ей мужа и перебраться к нему в Михайловское. Недалеко от того места, в Тригорском, где Анна гостила у кузины, влюблённый Пушкин и вручит листок со стихом. Точнее, вручит Анне вторую главу «Евгения Онегина», из которой выпадет как бы случайно этот листок. По воспоминаниям Керн, Пушкин начал его вырывать и пытался забрать обратно. По этому поводу существует много версий и домыслов. Возможно, это стихотворение действительно не предназначалось Анне, а другому «мимолётному виденью». Возможно, Пушкин передумал его вручать, решив, что переборщил с возвышенными эпитетами, адресованными этой женщине. А скорее всего это была часть игривого ритуала, мол, вот тебе подарок, но сперва попробуй отними его.

Личное отношение к Анне Керн у Александра Сергеевича было самым разным: от хорошенькой женщины, гения чистой красоты до вавилонской блудницы. Анна же в итоге действительно ушла от мужа. Пройдя через множество романов, в 36 лет она повстречала любовь всей своей жизни – 16-летнего кадета Александра Маркова-Виноградского. Потеряв генеральскую пенсию, прожила с ним счастливую, но бедную жизнь. На закате этой жизни Анне пришлось даже продать за бесценок адресованные ей пушкинские письма.

От Анны Петровны остались ценнейшие мемуары. В них много уникального и интересного как про Пушкина, так и про XIX век, который она ярко прожила практически весь. Родилась в 1800-м, умерла в 1879 году. Прах Анны Керн покоится на берегу Тверцы у небольшого и уютного храма на погосте деревни Прутня в пяти километрах от Торжка. Так что если окажетесь в тех краях, можете помолиться об упокоении души рабы Божией Анны и вспомнить на этом месте чудные мгновения, нежные голоса, милые черты, которые встретились на вашем жизненном пути и в нём же растворились. Где как не на деревенском погосте об этом всём думать? А после этого стоит немедленно уйти с головой в «Евгения Онегина». Причём с любого места, с любой страницы. Это гимн подлинной жизни. Жизни, в которой главная ценность – само её течение, а не сюжетные повороты сценариев судьбы. Жизни, в которой «видения» будут постоянно то проявляться, то исчезать. И что с того? Всё-таки символично, что это стихотворение выпало именно из «Онегина». Как в конце второй главы есть эти жизнеутверждающие строки:

Покамест упивайтесь ею,

Сей лёгкой жизнию, друзья!

Её ничтожность разумею

И мало к ней привязан я.

Для призраков закрыл я вежды.

Вежды – это веки. Поэт закрывает глаза перед призраками, видениями прошлого и будущего, и предлагает окунуться в настоящее, реальное. Как это сделать? У каждого свой рецепт. Путей много: от гедонизма до молитвы, от погружения в общественные стихии до тотального одиночества. Главное – найти тот скальпель, который сможет отделить призраков жизни от подлинной жизни. Пушкин здорово может помочь подобрать ключи к этому поиску.