Пятнадцатого февраля Евгении Андреевне Соболевой, создателю народного коллектива «Хаяр», исполнилось бы 75 лет. Ее не стало в тридцать пять, в апреле 2013-го исполняется 40 лет со дня ее кончины.

Евгения Соболева похоронена на старом городском кладбище. Недавно, в канун ее 75-летия, я пыталась найти ее могилу, но не нашла. Никто из тех, кто работал с ней в «Хаяре», в городском ДК, ее земляки (а Соболева - уроженка Нельмина Носа) не смог сказать, где именно она похоронена. Спросить можно было бы у ее дочери Ольги Пырерки, но, к сожалению, и ее не стало год назад.

В фондах окружного радио бережно хранится единственная студийная запись старинной ненецкой песни «Три плача» о судьбе тундровички. Евгения Андреевна услышала и записала ее во время своих длительных командировок по Малоземельской тундре в начале 50-х годов.

В то время ненецкие эпические песни, ярабцы и сюдбабцы, практически не звучали на концертных площадках, и Соболева первой начала исполнять их со сцены. Голос тундры зазвучал в окружном Доме культуры, на областных музыкальных фестивалях и в стойбищах оленеводов.

Можно смело сказать, что известнейший в округе коллектив «Хаяр» был ее детищем. Название коллектива тоже предложила Евгения Соболева, и на художественном совете, где присутствовали первые участники молодежного коллектива, являвшегося до этого просто агитбригадой, единогласно утвердили новое имя.

Позднее поэт Прокопий Явтысый, бывший одним из первых участников «Хаяра», Клавдия Ледкова, Павла Бобрикова, Рена Явтысая, а затем и студенты педучилища, и учащиеся школы-интерната, составившие молодежное звено - Серафима Явтысая (Дуркина), Матрена Пырерка (Талеева) - вспоминали, с каким удовольствием они ходили на репетиции, какие радужные перспективы рисовались им, с каким восторгом воспринимали они родную ненецкую речь, слушали слова старинных эпических песен.

Людмила Выучейская (Булыгина), посещавшая коллектив с конца 60-х годов вплоть до 1973-го, вспоминала недавно свой «Хаяр» и его руководителя:

- Евгения Соболева была моей землячкой, поэтому с самого начала мы, выходцы из Малоземельской тундры, воспринимали ее как родственницу. Она была очень талантливым человеком, мы заслушивались ее пением, голос у нее был сильный и красивый. Казалось, не было ноты, которую бы она не могла взять. Когда она учила нас петь, получалось это у нее так самозабвенно, она целиком сливалась с песней, жила в ней. Я помню: она садилась на подоконник, закрывала глаза и начинала петь... Помню, дочка ее Оля на каждой репетиции была у нас. Ей тогда всего года два-три было, она бегала в репетиционном зале, а потом, ближе к вечеру, засыпала где-нибудь на галерке. Еще хочу сказать, что Евгения Андреевна прекрасно играла на пианино, я так до сих пор и не могу понять, как ей удавалось перекладывать на ноты старинные ненецкие песни, они ведь совсем не похожи на русские мелодии. А она записывала ноты в тетрадь, а потом ставила с хаяровцами музыкальные композиции и тундровые сюиты. Я еще запомнила ее мужа, Валерия. Я все время удивлялась, какой он большой, крепкий, а жену себе выбрал совсем уж миниатюрную. Она ему едва до подмышки доставала. Но когда она начинала петь, никто не мог понять, где такой сильный голос рождается...

Кстати, голос у нее был хорошо поставлен еще и потому, что она училась три года в Ленинградской консерватории. Хоть и не закончила ее по семейным обстоятельствам, но базу приобрела прекрасную. Кроме того, она некоторое время пела в хоре Колотиловой в Архангельске. Здесь тоже опыта набралась, рассказывала нам потом, с какими интересными людьми ей приходилось встречаться и работать в Ленинграде и Архангельске.

А люди, с которыми свела судьба Евгению Андреевну, действительно, стоят отдельного разговора.

Недавно мне в руки попал старый семейный альбом, который сейчас хранится у внучки Евгении Соболевой - Евгении Талеевой. В альбоме - 41 старая фотография. Как оказалось, Соболева не любила фотографироваться, считала себя некрасивой и нефотогеничной. Из 41 фотографии она есть только на шести снимках, это годы ленинградской учебы в консерватории. В архивах «Хаяра» тоже мало ее фотографий.

Когда с Людмилой Булыгиной мы перелистывали альбом, она сказала со вздохом: «Вот видите, 41 фотография, и вся человеческая жизнь в них уместилась, а ведь и эти архивные снимки могли быть утрачены навсегда».

На черно-белых снимках запечатлена молодая, полная жизни Женя Соболева вместе со своими друзьями по консерватории, есть несколько снимков ее маленькой дочери Оли и супруга Валерия Антоновича Пырерки.

Возможно, сейчас многие из наших читателей и не вспомнят это имя, но было время, когда Валерий Пырерка работал в «Няръяна вындер», объездил тундру вдоль и поперек.

Родившийся в Ленинграде в семье ученых-лингвистов: Антона Петровича Пырерки, писателя, переводчика и автора первого ненецко-русского словаря, и Натальи Митрофановны Терещенко, преподавателя Ленинградского университета, фольк-лориста и доктора филологических наук, автора целого ряда монографий о ненецком народе и его культуре, Валерий рвался на Север.

Мечтая приехать в Ненецкий округ, он так и говорил: «Хочу ехать к своему народу!». Именно тогда он и встретил Женю Соболеву, молодую, худощавую, скромную девушку, которой едва исполнилось двадцать.

В те годы все выходцы из Ненецкого округа перебывали в Ленинграде в доме Пырерки-Терещенко, встречались в гостиной с сыновьями первого ученого-ненца: Борисом и Валерием.

Наталья Митрофановна с удовольствием беседовала с ребятами, узнавала, как живут тундровики, чем дышат, чем интересуются.

Женя и студенты-герценовцы нередко пели в их доме, вспоминая старинные ненецкие песни. Женя была запевалой: ее голос, музыкальный талант и пластика покорили Валерия. Он сделал девушке предложение и решил вместе с нею уехать в Нарьян-Мар. Ни уговоры матери Натальи Митрофановны, ни наставления старшего брата Бориса не смогли его разубедить.

Приехав в Нарьян-Мар в 1959 году, молодые люди активно включились в культурную жизнь региона: оба играли в театре. Валерий устроился на работу в редакцию «Няръяна вындер». Вместе с Евгенией Соболевой они ездили по тундровым стойбищам и национальным поселкам. Она собирала фольклор, записывала песни, он беседовал с людьми, писал тундровые репортажи о людях Севера.

Вскоре они начинают собирать людей для участия в ненецком ансамбле. Вот тогда, в начале 60-х, и родилась идея создания «Хаяра», первого творческого коллектива, призванного пропагандировать песенную культуру ненецкого народа.

С танцевальной бригадой артистов начинает активно сотрудничать Татьяна Петрова-Бытова, руководитель коллектива «Северное сияние», созданного в 40-е годы на базе Ленинградского института, а потом - факультета народов Крайнего Севера Института имени А.И. Герцена.

Татьяна Петровна ставит с хаяровцами несколько танцев, вошедших позднее в северную сюиту «Навстречу солнцу».

В общем, казалось, все идет хорошо, складывается как надо, но...

В 70-е Валерий Антонович возвращается в Ленинград, к привычной столичной жизни. Он разводится с Евгенией, вскоре женится вновь, и у него рождаются еще две девочки.

Евгения же, всегда сомневающаяся и неуверенная в себе, опус-кает руки и медленно угасает, утопив талант в вине. В апреле 1973 года Евгении Андреевны Соболевой не стало. Участники «Хаяра» тех лет вспоминают, что хоронить ее решили в театральном костюме, в котором она выступала последние годы.

В песне «Три плача», которую любила исполнять Евгения Анд-реевна, есть такие слова:

Тяжела была моя жизнь - печальна!
Сама запрягала, ловила сама
Оленей своих круторогих!
На нартах в пургу уезжала одна,
Блуждала в пути, не заметив дороги.
Спуск и подъем, Спуск и подъем!
Ветер свистел на хорее моем.
Слезы блестят у меня на щеках,
Тяжек мой путь, сердце мучает страх...