О ситуации в рыбодобывающей отрасли региона и перспективах предприятия рассказал руководитель НО «Ненецкий рыбакколхозсоюз» Алексей Дитятев

О влиянии пандемии, предварительных итогах летнего сезона и перспективах рыбодобычи – в интервью «НВ».
– Алексей Алексеевич, как работает Ненецкий рыбакколхозсоюз сейчас?
– Этот непростой високосный год стал своеобразной перезагрузкой для всех нас. Работать приходится в условиях пандемии и связанных с ней множеством ограничений и запретов, осложняющих ведение бизнеса во всём мире. Коснулось это и нас, живущих на краю земли. Хотя 2020 год начался вроде неплохо, но второй квартал стал настоящим испытанием. Суда были на промысле, рыба ловилась, но реализация практически остановилась в определённый период. Китай и Европа оказались закрыты, в России продажи до сих пор практически стоят. Трейдерам на ходу приходилось переориентироваться и ситуация стала немного нормализоваться, несмотря на то, что цены по отношению к прошлому году упали. В целом с начала года освоено 75% морских квот. Пароход встал на ремонт, который продлится до конца сентября. В четвёртом квартале отработаем оставшиеся квоты и год закроем.
База в Нарьян-Маре работает в штатном режиме, летнюю путину мы начали. Но есть проблема – рыба не идёт, нет ни сёмги, ни зельди. Каковы причины? Возможно, потепление климата и южные ветры, которые выгоняют воду. Всё это влияет на сроки – движение рыбы запаздывает. Надеемся, что ситуация нормализуется в похолодание: конец августа – начало сентября.
Рыбоперерабатывающий цех входит в обычный режим, так как период летних отпусков заканчивается, люди выходят на работу. Ночи стали холодней, можем коптить рыбу. Недели через две-три привычный для горожан ассортимент будет в нашем фирменном магазине представлен полностью.
В сентябре традиционно завезём сырьё на осенне-зимний период до ледостава, чтобы рыбы хватило до нового года.
– Планируется ли выпуск дополнительной продукции?
– В море сложно это сделать, так как квоты ограничены. В этом году попытались расширить ассортимент за счёт вылова камбалы, пока всё в тестовом режиме. Непосредственно в Нарьян-Маре мы работаем на местных потребителей. Есть выверенный и проработанный ассортимент продукции, который пользуется повышенным спросом у нарьянмарцев. В этом году появились три новых вида консервов из щуки, язя и пеляди. Особого ажиотажа на новинки нет. Возможно, основная часть горожан ещё не вернулась из отпусков. Но мы и не рассчитывали на высокий спрос, так как дефицита рыбных консервов в окружной столице не существует за счёт большого количества привозной продукции. Кроме того, какую-то часть консервации производят местные индивидуальные предприниматели.
– Каковы перспективы развития предприятия?
– Необходимо обратиться к истории и вернуться в начало нулевых годов, когда появился рыбакколхозсоюз. Тогда это действительно стало спасением от финансового краха. Хотя в последствии со стороны определённой части рыбаков было недовольство по этому поводу. Со страниц газеты необходимо пояснить определённые нюансы. До 1997 года квоты на вылов выдавались не рыболовецким колхозам по отдельности, а конкретно Архангельскому межколхозному производственному объединению. Если бы такая ситуация сохранилась, то с принятием в 2004 году федерального закона у колхозов вообще бы не было квот. Можно сказать, что мы сработали на опережение, получив их на каждый колхоз.
Реформа рыбной отрасли пока не завершилась, поэтому невозможно строить долгосрочные планы, слишком много непонятного. Возможно, на получение квот будут проводиться аукционы либо конкурсы – предугадать трудно. Поэтому ориентируемся на вылов камбалы, рассматриваем в перспективе промысел креветки. В последнее время идёт незначительное снижение квот, в частности на треску. Это нормально, поскольку многое  зависит от природных процессов. У рыбы есть определённые циклы, когда какое-то время её количество увеличивается или снижается. Сейчас общий объём добычи снизился: в этом году мы имеем 10 тысяч тонн рыбы, года три назад было 13 тысяч тонн. Всё это влияет на ценообразование. Рыбы меньше – цена выше и наоборот. Поэтому стоимость нашей продукции достаточно высока, чтобы удержаться на плаву.
– Есть ли намерения обновить флот?
– В своё время мы понимали, что 2017 год станет пиковым для рыбакколхозсоюза: флот морально и физически устарел, суда придётся ставить на капитальный ремонт. Тогда взвесили все за и против и в течение двух-трёх лет переговоров пришли к решению строить новое судно. В 2014 году начали и через два года траулер «Печора» сошёл со стапелей в Стамбуле. За минувшие годы это оправдало вложенные немалые средства. «Печора» – надёжное и перспективное морское судно, которое послужит 25–30 лет.
– В социальных сетях муссируются слухи, что кто-то выставил свои корабли в устье Печоры и перехватывает всю рыбу. Как вы это прокомментируете?
– Регион у нас маленький, мы все здесь выросли и знаем друг друга. Вопрос о том, наше ли это предприятие, задают лично мне многие знакомые во время случайных встреч на улице. И чтобы избежать кривотолков и голословных утверждений, скажу прямо: это полнейший бред. Если кто-то из жителей округа лично столкнулся с подобной ситуацией, то снимите на камеру своего телефона эти суда и будем разбираться. Иначе разговоров, порочащих деловую репутацию нашего предприятия, в соцсетях ходит много, а по факту у «очевидцев» то телефон сел, то сломался.
Первое, наш регион не Бермудский треугольник, в котором корабли пропадают и появляются ниоткуда. В XXI веке всю судоходную технику можно отследить с помощью современных технологий. Существует система позиционирования кораблей. И любой человек может войти в эту систему и в интернете увидеть, где находится то или иное судно. Не говоря уже о наших пограничниках, которые мониторят приморскую и морскую зону. У них есть специальные системы слежения. По имеющимся у меня данным, в зоне, о которой говорится в соцсетях, был замечен танкер. Пограничники не зря хлеб едят, они государственную границу держат под надёжной защитой.
Второе, чтобы выйти в море нашим судам, нужно пройти регистрацию в системе позиционирования, иначе их не выпустят, они будут находиться в море незаконно. Уважающее себя рыболовецкое предприятие браконьерством заниматься не будет. Овчинка не стоит выделки – можно лишиться всех квот. Зачем рисковать долгосрочными перспективами ради сиюминутной прибыли?
Третье, сёмга не идёт косяками. Её не ловят тральщиками, это не делают ни в России, ни в Норвегии, ни в Финляндии, ни у Фарерских островов. Сёмга подходит к устьям рек и начинает двигаться вдоль морского побережья. Поэтому её вылавливают в море с помощью технологии, проверенной веками: длинными сетями вдоль берега или прибрежными ловушками, как ставили «ящики» наши деды.
Четвёртое, могло ли в прибрежных водах ходить и ловить рыбу какое-то судно? Могло, если оно научное и проводило вылов в исследовательских целях, чтобы потом рассчитать будущие квоты. Но в это время никаких исследований по нашим данным не проводилось.