Вы здесь

Огни Нарьян-Мара

В мелькающих фотографиях ленты минувшего всё больше признаков наступления весны: зеленая трава, цветущие плодовые деревья, взъерошенные волосы под лучами тёплого солнца.

Всё это где-то далеко, будто в другой стране, и никак не вяжется с образом новогоднего Нарьян-Мара. И если бы меня спросили, где лучше устроить резиденцию Деда Мороза, то я без колебаний указал бы на столицу Ненецкого автономного округа.
На носу апрель, а местные беззаботно ходят на лыжах по заснеженной поверхности Качгортинской курьи, летают на снегоходах, школьники идут на городские горки и катаются на ватрушках.
Вокруг комбинезоны, меховые шапки, вязаные варежки… Кто там говорил о весне? Мы всё ещё убираем снег после ночных метелей, и перед входом по-прежнему стоит широкая деревянная лопата.
И всё же солнце пытается растопить накопившийся за зиму снег. От кратковременной положительной температуры мёрзлый «пирог» слегка проседает, но продолжает упорно сопротивляться находящим лучам. Приходится невольно жмуриться, считая мелькающие зайчики в глазах.
В этом снежно-солнечном блеске перед глазами предстают и цветущие абрикосы, и золотистые примулы, и колокольчики календулы, рисуя иллюзию пробуждения южной природы.
На улице, рядом с Богоявленским собором, прутики ивы показывают едва проклюнувшуюся пушистую россыпь. Дерево стоит на метр в снегу, но где-то там, в глубине земли, корни уже ощущают приближение весеннего тепла.
А ещё из весенних признаков – цветёт сам город Нарьян-Мар.
В спокойные вечерние часы он погружается в праздничную атмосферу, подсвеченный разноцветными огнями. Фонари, почти под самую верхушку спрятавшиеся в снегу, создают необычайную игру теней. Исходящий свет преломляется через тонкие ветви заполярных берез, бросая узорные образы на белые заснеженные дорожки.
Под куполом Богоявленского собора кружатся миллионы снежинок, окутывая тончайшим покрывалом церковные стены, устроенные по всем правилам старинного деревянного зодчества.
Вместе с порывами ветра небесные странники залетают в беседки, пытаются дотянуться до звонницы, и раскачать увесистые колокола. Их усилий недостаточно, как бы они ни старались, но колокола обязательно зазвонят перед церковной службой.
Как и в наклюнувшихся почках ивы, в сердце тоже царит предчувствие весны. Календарь с каждым днём говорит, что всё движется, неуклонно летит на всех парусах к «мысу Доброй надежды» – к Пасхе Христовой, которая и есть весна души.
Заполярье мало по-малу приближается к короткой северной весне. Потом будет короткое лето, когда цветущая морошка смешивается с ароматами трав, ромашки качаются в такт полноводной Печоры, а на всём пространстве тундры царит бесконечный полярный день.
Осталось лишь запастись терпением и дождаться настоящей теплой весны…

Апрельская прогулка

Решив сходить к лыжероллерной трассе, так красиво светящейся издалека в спускающихся сумерках, обнаруживаю, что без лыж в предместье Нарьян-Мара передвигаться довольно трудно.
Если ты решишься сойти с накатанной лыжни, то пиши  пропало, ибо в любой момент можно уйти в снег по пояс. А дальше – либо выберешься, либо будешь «плыть» по снежному морю, пока не нащупаешь след от снегохода.
В небольших лесополосах, прижавшихся к берегам рек, великое множество звериных следов. То и дело звучат незнакомые голоса северных птиц, эхом отдаваясь в воображении. Кто это может быть? Полярная сова с огромными глазами и пушистой головой или орлан-белохвост с мощным клювом и широкими крыльями?
Кусты ивы, невзирая на ночные заморозки, уже распустили свои пушистые серёжки. В Заполярье эти деревья, по сравнению со своими южными собратьями, достаточно низкорослы.
Белые цветки, как небольшие горошины, но тем они и ценны, что вокруг, кроме этого жемчуга, больше ничего нет. Разве что прошлогодние серьги ольхи ещё держатся на ветвях и, сохраняя красноватый цвет, радуют глаз.
Иду по лыжне, внутренне сожалея, что оставляю следы, нарушая общую гладкость накатанной трассы. Если кто-нибудь будет проезжать мимо, я обязательно извинюсь и, наверное, приведу какое-нибудь оправдание. Ведь я лишь в процессе прогулки понял, что недостаточно экипирован, что не знал, сколь много может быть снега, что он такой мягкий…
Но всё это не будет иметь значения. Здесь царство зимы, и ссылаться на неосведомлённость просто бессмысленно.
Внутренне принеся извинения перед лыжниками, я всё же иду напролом. Пеший, не единожды провалившийся, вглядывающийся в незнакомый ландшафт дилетант, не готовый к суровому Заполярью, но прорывающийся вперёд, несмотря на все неудачи.
В ботинки набился снег. Апрельское солнце греет лицо. И на душе какое-то радостное, почти новогоднее чувство, от лицезрения всей этой белоснежной чистоты.
Со стороны раздаются резкие звуки неведомых птиц, и начинает казаться, что в дебрях кричат хитрые черноглазые вороны. Но мы же в Заполярье, и «вороньё нам не выклюет глаз из глазниц, потому что не водится здесь воронья», как точно сказал незабвенный Владимир Высоцкий.
И пусть приведённый вид пернатых повсеместно встречается в окрестностях Нарьян-Мара, но сердцем чувствую, что «воронья» здесь никакого нет…

Артемий Буйлов

 

Инга Артеева

Будем верить!

И пусть грядущее тревожит
Я не устану повторять:
Что лучший день ещё не прожит,
Что надо верить. Надо ждать.

В минуту бед и потрясений,
Когда земля кричит от ран,
Одно для наших душ спасенье –
Вакцина веры и добра.

Бесовский мир пугает скверной,
Что близок света судный час.
А Бог сказал – да будет вера!
Во что ты веришь – то воздаст.

Мы станем чище и сильнее,
Растают беды вдалеке!
Мы сдюжим, справимся, сумеем,
Плечо к плечу, рука в руке.

Весна разбудит птичьим пеньем
Печору от тяжёлых льдов.
Храните веру и терпенье!
Дарите счастье и любовь!

А я подожду, обещаю

Когда твой апрель задождит,
И радость померкнет в зените,
Печалиться ты подожди –
Я дам тебе солнечных нитей.

Сотки из них песни и свет,
А если не лень – то футболку,
Ведь если тепла больше нет,
Искать его в небе – без толку.

Всё будет – и грусть, и дожди
Измучают небо печалью...
Ты просто ко мне приходи,
И я напою тебя чаем.

Я дам тебе зонтик. С ним дождь
Не страшен, в предчувствии чая.
...Ты мне обещай, что придёшь,
А я – подожду. Обещаю.

И принять, наконец: «любить»

Не загадывать. Не просить
У Вселенной чего-то сверх,
Просто так всех за всё простить
Без догматов суровых вер.

Не проматывать всуе жизнь,
Пить взахлеб каждый Божий день
И засчитывать миражи
Всех намерений, словно дел.

Слов недобрых лихую прыть
Обуздать, да чтоб – без следа.
И принять, наконец: «любить»
Не должно быть равно – «страдать».

Но... прозрачен твой бледный взор.
Что молчишь? Почему бы – нет?
Может, меньшее из всех зол –
Хоть однажды поверить мне?..

Будет весело! Опрокинь
Чашу песен в ночную тишь!
И...Давай я сплету стихи
Из всего, о чём ты молчишь?

…Бездыханные птицы слов
Не сбиваются в стаи фраз…
Ты считаешь: всё это ложь.
Ты, наверное, снова прав.