Вы здесь

Легенда ненецкой авиации

В марте исполнилось 40 лет со дня гибели экипажа вертолета Ми-4: командира Семёна Явтысого, второго пилота Юрия Наумова, бортмеханика Фёдора Климченкова и двух геологов. Командир экипажа – личность легендарная. Семён Николаевич – первый ненецкий летчик, его именем названа одна из улиц Нарьян-Мара. Недавно в редакцию «НВ» позвонил из Владимира его товарищ–пилот Виктор Лазарев. Вот его воспоминания.

Первые полеты
После окончания Кременчугского летного училища, по направлению, в августе 1964 года Явтысый прибыл в Нарьян-Марский объединенный авиаотряд. Семён сразу получил должность второго пилота вертолета Ми-4. Совсем скоро его утвердили на должность командира вертолета.
– Летать любил, имел все допуски при выполнении различного рода работ. Мы с ним сдружились. Человек он был доброжелательный, всегда улыбался. Был неплохим шахматистом. Улыбался даже тогда, когда проигрывал. Мы в шутку его сравнивали с Юрием Гагариным: один был – первый летчик-ненец, а другой – первый русский космонавт, – рассказывает Виктор Фёдорович.
Родом Семён Явтысый из Нельмина Носа. Когда летчики Нарьян-марского авиаотряда прилетали в поселок, местные тут же спрашивали: «Вы знаете нашего Семёна Явтысого?» Лазарев отвечал, что вместе с их земляком учился, ненцы хлопали летчика по плечу.
– Они считали – если я Семёну друг, значит и они мне друзья. Ненцы вообще народ добрый, доверчивый и открытый. Я помню то время, когда началось освоение тунд-ры. Экспедиции, буровые вышки, вездеходы… Мы были первопроходцами. Если вертолет прилетит к оленеводам, для них это было целое событие, – вспоминает то время Виктор Фёдорович.

Дружба крепкая
О том, что Явтысый был настоящим товарищем, говорит один интересный факт.
– Как-то в феврале 1972 года получили санзадание из аэропорта Нижней Пеши лететь в Волонгу. Электричества в рыбацком стане не было, народу тогда там уже было очень мало. Погода ночью стояла, как говорится, нелетная: облачно, плохая видимость. Чаще всего санзадания приходилось выполнять в экстремальных тундровых условиях. На вертолете Ми-4 нет противообледенительной системы, нет автопилота, как на Ми-8. Кабина пилотов холодная, обогреватель греет только ноги. Перед посадкой командиру приходилось чистить левый блистер от инея и снега, чтобы рассматривать землю. В общем, лететь в Волонгу не было никакого желания, но приказ – есть приказ, – рассказывает Виктор Лазарев. – Тогда Семён предложил тянуть жребий на спичках. Кто короткую вытянет, тому и лететь на санзадание.
Спичку вытащил Лазарев. Вернулся Виктор Фёдорович с задания далеко за полночь, уставший и измотанный. В аэропорту его встретил Семён. Он тоже не спал, ждал, переживал за друга.
Семён даже вел переписку с генеральным конструктором самолетостроения Антоновым, создателем Ан-2, Ан-24 и Ан-10. В честь ученого он назвал своего сына Олегом. В трудную весеннюю пору, когда тундра была скована гололедом, и олени гибли без корма, экипаж Семёна Явтысого вел поиски подходящих пастбищ, доставлял в тундру комбикорма и соль для ослабевших оленей, продукты для оленеводов.
А еще, вспоминает Виктор Фёдорович, Семён был очень принципиальным человеком: «Его очень уважало летное начальство, коллеги-летчики. На любую несправедливость он реагировал жестко, и неважно, был ли в ней виноват начальник или простой человек. Твердый мужской характер был у Семёна...».

Они не вернулись         с задания...
Жизнь молодого мужчины, летчика-ненца оборвалась внезапно и трагично. Тогда, в 1973 году, не принято было рассказывать в прессе о катастрофах, как будто их и не было. Тем более, что в гибели экипажа Ми-4 был виноват совсем не человеческий фактор. Причиной аварии стал дефект лонжерона, микротрещина в металле, не замеченная на заводе.
Ранним мартовским утром вертолет Явтысого вылетел в район Холодной губы, геологи вели там гравиметрическую съемку, прокладывали линию. Работа эта сложная, требующая особой точности. Вертолет взлетает, через 50 минут садится, геологи выходят с аппаратурой, делают замеры, садятся обратно в вертолет и летят дальше. В день приходилось делать по двадцать-тридцать взлетов и посадок. Но после 10 часов работы связь с экипажем внезапно прекратилась. Через некоторое время экипаж второго вертолета передал: «Видим дым». Прилетев на помощь, пилоты обнаружили лишь обгорелые останки машины, спастись никому не удалось. Запястья рук Семёна Явтысого были перебиты до костей, он до последнего момента пытался посадить вертолет. Ему было всего 32 года, второму пилоту Юрию Наумову – 22 года, Фёдору Климченкову – 30 лет.
Жизни Семёна Николаевича посвящена поэма ненецкого поэта Прокопия Явтысого «Крылатые нарты»...

Редакция просит откликнуться сослуживцев Семёна Явтысого, его друзей, родных и поделиться воспоминаниями о первом ненецком летчике, принести фотографии, письма.