От героев былых времен
Не осталось порой имен…
Е. Агранович.

В Книге Памяти Ненецкого автономного округа 3320 имен павших в боях за Родину. Тысячи невидимых ниточек связывают нас с Великой Отечественной войной. Потянешь такую случайную паутинку – и вытянешь историю погибшего бойца. Просматривая недавно подшивку нашей окружной газеты за далекий уже 1984 год, я наткнулся на небольшую статью краеведа Н.Н. Матафанова об уроженце села Несь Иване Ивановиче Коткине (1917–1943) – офицере-танкисте, героически погибшем в боях за Родину.

Он родился в старинной поморской семье. Среди его предков – рыбаки, промысловики, охотники, народ работящий, крепкий, сильный. Сохранился «Наказ предков-поморов потомкам рода Коткиных», передаваемый из поколения в поколение:

Затепли свечу воску ярого
Вспомни жизнь земную покинувших,
След-завет нам оставивших.
Этот завет прародительский.
Мудрость вековечная и изначальная:

Послужи Родине трудом ратным.
Озари её светом разума.
Возвеличь её сердцем добрым.
Воспой словом верным.
Оставь ей потомков рачительных.

Это и будет:
Благодарность твоя.
Счастье твое
И награда тебе.

Детство и юность Ивана Коткина прошли в старинном селе Несь. После окончания пятого класса – работа в колхозе, на путине и сенокосе. Женился рано, родились дети – сын Александр (рано умер), сын Вячеслав. В сентябре 1939 года его, как и многих друзей-товарищей, призвали в ряды Красной армии. Уходили весело, с песнями под гармошку. А через несколько месяцев Иван Коткин уже принял участие в кровопролитной и скоротечной финской кампании. Потом была школа младших командиров – на фото он в командирской фуражке, в портупее, со значками ВЛКСМ, ОСОАВИАХИМА, «Ворошиловского стрелка» на груди. Перед войной он приезжал в отпуск в родное село – в ладной форме с красными петлицами. В 1941-м, после этой побывки, родилась дочь Людмила.
Начало Великой Отечественной он встретил у границы, с боями отходил до Москвы. В октяб-ре 1941 года остатки танковых и мотострелковых частей пополнили и в Горьковском автобронетанковом центре сформировали 146-ю танковую бригаду на британских «валентайнах» и советских Т-60. В самые горячие дни обороны Москвы, 20–22 ноября 1941 года, бригада прибыла на истринское направление и участвовала в контрнаступлении, отбросив врага на 150 километров от столицы. Участвовал в этих боях и командир отделения мотострелкового батальона Иван Коткин. В феврале 1942 года был представлен к ордену Красного Знамени, после того, как с товарищами забросал гранатами немецкий ДЗОТ, где засели полтора десятка немецких солдат. Но тогда командование не отметило отважного бойца наградой.
Весной кадрового сержанта переучили на командира танка. Летом и осенью 1942 года на Западном фронте шли ожесточенные бои. 2-я немецкая танковая армия пыталась прорвать линию фронта, а наши войска упорно дрались за каждую высоту и деревушку, атаки сменяли контр-атаки, бомбежки и артналеты, рукопашные схватки и танковые удары. Эпические Сталинградская и Кавказская битвы скрыли от нас эти «сражения местного значения». Старший сержант Иван Коткин в этих боях командовал легким танком Т-60 в составе 146-й отдельной танковой бригады.
«Но эти боевые машины-«малютки» и танками-то можно было назвать лишь условно. Вооружены они были 20-мм пушками ШВАК. Вы, наверное, представляет себе, что такое двенадцатый калибр охотничьего дробового ружья. Так вот у пушек, состоящих на вооружении Т-60, калибр тот же самый. Для борьбы против немецких танков Т-60 не годились. Но против живой силы врага «малютки» действовали превосходно и не раз своим автоматическим огнем наносили громадный урон фашистской пехоте», – писал в своих воспоминаниях маршал бронетанковых войск Катуков. Действительно, шеститонные Т-60 танкисты прозвали «БМ-2» – «братская могила на двоих». Тонкая броня «малютки» не «держала» снаряды, а бензиновый мотор вспыхивал  как свечка. Слабый 70-сильный двигатель не давал разогнать машину «в поле» больше 20–25 км/час. Радиостанций из-за тесноты в корпусе не предусматривалось, поэтому Т-60 в атаке действовали по принципу: выполняй эволюции вслед за командиром. Немецкие солдаты прозвали эти маленькие танки «неистребимой саранчой». Много мужества требовалось, чтобы идти в атаку на этих машинах на укрепленные линии противника.
Для Ивана Коткина днями его подвига стали 2-3 сентября 1942 года, когда в боях за деревню Воробьево наша пехота залегла под огнем противника, а тяжелые танки КВ в нерешительности встали, опасаясь мин и противотанковых орудий. К этому времени командир взвода выбыл по ранению, и взвод «малюток» возглавил старший сержант Коткин. Он не растерялся и бросил три своих Т-60 в решительную атаку.
«Танки, ведя непрерывный огонь с хода из пушек и пулеметов, на полной скорости ворвались в село. Первым вошел танк командира взвода Коткина. Противник, ошеломленный быстротой атаки, побросал оружие и отступил. Тов. Коткин, давя гусеницами отходящую пехоту, не отставал от нее, пока последняя не засела в каменных домах», – отмечалось в наградном листе.
В этом бою Коткин уничтожил более полусотни солдат и офицеров, раздавил противотанковую пушку, разбил три пулемета. После этого он расставил и замаскировал свои танки и отразил контратаку противника. Из таких маленьких побед рождалась наша Великая Победа.
Командарм Баграмян отметил в числе героев и нашего земляка: в декабре 1942 года на груди Ивана Коткина засветился орден Красной Звезды. Так что наказ предков он выполнил сполна – послужил Отечеству трудом ратным доблестно. Вскоре, 9 октября 1942 года Ивану Ивановичу присвоили звание младшего лейтенанта, а 10 января 1943 года – лейтенанта.
Рядом с ним сражались земляки, товарищи по призыву 1939 года – красноармеец Александр Кулижников, старшина Александр Митькин, снайпер-разведчик Андрей Широкий. Нам трудно представить жестокость тех боев, когда гибли друзья и товарищи. Лишь строки фронтовых писем доносят до нас далекое эхо.
В марте 1943 года лейтенант Иван Коткин писал другу:
«Но относительно друга Толи, то я ему раз сделал перевязку, и стал делать вторую, но снайпер-сволочь хотел, видимо, в меня, но попал ему в самое чувство нерва, в висок и я его похоронил сам, ты знаешь в таких положениях, в снегу. И я был в то время не рад своей жизни. Но за него отомстил и на второй день я в разведке разворотил два ДЗОТа и привел 12 пленных фрицев. Часть порезал».
В конце этого письма он коротко сообщал: «Ну и немного о себе: ранен был два раза. Была перебита левая рука, но сейчас всё в порядке. Живу хорошо, воевать воюем, фрицев много положило голову… Давлю фрицев гусеницами. Сейчас лейтенант и командую танковым подразделением».
Где-то в эти дни его, вероятно, представили ко второму ордену, но получить он его уже не успел.
К марту 1943 года 29-я гвардейская танковая бригада (она получила это высокое звание в феврале) вела тяжелые бои на границе Калужской и Смоленской областей, очищая села и деревни от немецких оккупантов. 8 марта 1943 года лейтенант Иван Коткин с двумя тяжелыми ранениями – в грудь и в живот – был доставлен в армейский полевой госпиталь № 655 и спустя два дня скончался. Похоронили героя в братской могиле, в парке моторно-тракторной станции села Брынь. Имя его увековечено на памятнике воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны при освобождении села Брынь и в Книге Памяти Ненецкого автономного округа.
Продолжил офицерскую династию Коткиных Вячеслав Иванович – он стал кадровым военным, окончил Благовещенское военное училище и Военную академию им. Дзержинского, вышел в отставку в звании полковника.
Автор благодарит за помощь в подготовке материала Нину Ивановну Протопопову (жительницу села Несь), Надежду Тимофеевну Мясникову (заведующую библиотекой с. Несь), Татьяну Аркадьевну Коткину (г. Москва).

Юрий Канев, член окружного общества краеведов