20 ноября мы отметили День памяти оленетранспортных воинских формирований, вспоминали тех, кто ушёл на фронт прямо из рыбацких становищ, оленеводческих стойбищ и деревень Ненецкого округа.

Чем дальше бежит время, тем трагичнее звучит для нас слово «война», потому что до сих пор, несмотря на многолетний труд поисковиков, «Книга памяти» не закрыта.

До сего дня сотни наших земляков, пропавших без вести, не захоронены, а их далёкие потомки так и не знают, где погиб их дед или прадед. А это значит, что последняя страница этой книги не будет закрыта еще долгое время.

Но мы твёрдо знаем: нам есть чем и кем гордиться, нам есть с кого брать пример. Именно поэтому появился в нашем регионе первый в России памятник оленной армии.

Ненецкий округ во фронтовом списке стоит особняком: именно отсюда в 41-м ушли из нашего региона солдаты с оленями. Мужчин набирали прямо из оленеводческих стойбищ. Эти батальоны считались уникальными во всех отношениях. Такими они и были на деле. Оленетранспортные и олене-лыжные батальоны были первыми и единственными в истории страны, в истории Великой Оте­чественной.

С ноября по декабрь 1941 года только из нашего округа было призвано для осуществления бое­вых действий на Мурманском направлении более 500 человек: жителей Индиги, Макарово, Андега, Оксино, Неси, Хонгурея, Каменки, Нельмина Носа.

В октябре 1941-го Архангельский обком ВКП(б) обратился в Ставку Верховного главнокомандующего с предложением использовать северных оленей на театре военных действий для организации транспортных перевозок.

В сжатые сроки окружные власти и комиссариат организовали солдат для отправки и формирования семи оленетранс­портных эшелонов. На фронт отправили 7 000 ездовых оленей.

Память хибинских гор.

Более чем на тысячу километров растянулся Карельский фронт.

На огромной по протяжённости линии боевых действий в этой труднодоступной местности требовалось срочно организовать снабжение крупной войсковой группировки, производить диверсионные вылазки и вывоз раненых.

На фронт уходили лучшие молодые пастухи, кормильцы, опора тундры. В декабре 1941 года весь аргиш двинулся по тундровым воргам на запад, в сторону Архангельска.

Когда я вспоминаю имена этих удивительных людей, на ум приходят строки из песни неизвестного автора:

Ветер уснувший костёр шевелит,

Искры уносятся к чуму,

Старый пастух одиноко сидит,

Думает тяжкую думу.

Снова идёт он совсем молодым

Вместе с оленным отрядом,

Небо окутал густой чёрный дым,

Тундру терзают снаряды.

Не знаю, какая встреча навеяла эти стихотворные строки, но образ старого оленевода, прошедшего всю войну вместе со своими оленями, встаёт явственно перед глазами.

Для одних – это тундровик из Малоземельской тундры, для других – пастух с Канина или Тимана, для третьих – оленевод с Большой земли.

Сегодня из тех, кто прошёл военными воргами Карельского фронта и воевал на Мурманском направлении, не осталось ни одного бойца. Память о них бережно хранится в семейных альбомах родственников, в фондах окружного и сельских музеях Ненецкого автономного округа.

Не случайно же в год 75-летия Победы многие муниципальные образования создали музеи, где в галерее памяти собраны воедино биографии и личные вещи фронтовиков.

Записано кровью на белом снегу

Когда произносят слово «Хибины», перед глазами встают открытые всем ветрам снежные пространства, заледенелые скалы-сейды, огромные каменные плато, едва поросшие карликовыми кустарниками.

Суровый край – царство снежной тишины, полярной ночи и вечно дующих ветров. Иногда кажется, что здесь гораздо холоднее, чем у нас в Ненецком округе.

Все последние десятилетия, начиная с 1941 года, Хибины и Мурманск были для многих наших земляков не просто географическими названиями. Они связаны с местами кровопролитных боёв времён Великой Отечественной вой­ны. Мне не раз приходилось ехать от Мурманска в сторону российско-финской или российско-норвежской границы: то слева, то справа от дороги на высоких хибинских скалах возвышаются памятники. Они разные по своему размеру, форме и ухоженности.

Одни напоминают стелы со звездой на вершине, другие – каменные монументы, рядом с которыми установлены макеты зенитных пушек или бронзовые изваяния солдат Великой войны.

Но не на многих из них есть фамилии участников тех страшных событий. Эта местность и в советских, и в немецких хрониках получила название Долины смерти.

Говорят, этот сравнительно небольшой участок был просто усеян останками наших и немецких солдат.

По рассказам участника тех событий, солдата с Тимана Ивана Белугина, первое время, по какому-то негласному соглашению, под покровом ночи солдаты Эдельвейса и краснармейцы ходили в Долину смерти, чтобы подобрать своих раненых.

Это был период тишины. Но не всех удалось вынести. И по этой причине до сих пор в Долине смерти находят останки наших солдат.

Ветеран 31-й бригады Иван Филатов вспоминал: «Первое время немцы наши оленьи транспорты не воспринимали всерьёз. А потом поняли, что здесь, в Заполярье, олень –
это главный транспорт, помогающий оружие и снаряды в пункт назначения доставлять. Иногда, если нам нужно было незаметно в тыл врага пробраться, мы надевали маскировочные халаты, цеплялись за оленя, и он бежал по снегу. Его видно, а нас – нет. Так нередко с группой военных оленей мы быстро место дислокации меняли и свои тяжёлые зачехлённые пулемёты перевозили. Когда фашисты поняли, что олень на войне – это тоже боец, они начали расстреливать наших животных».

Оленьи упряжки спасли в тех жестоких боях не одну сотню жизней, вывезли тысячи раненых, перевезли не одну сотню снарядов.

Как только не называли в те годы наши оленьи упряжки: «заполярная кавалерия», «снежные танки», «рогатые батальоны».

Удивительно, но пугливые и осторожные олени смогли многое. Они, как и их хозяе­ва, геройски выстояли под градом вражеских пуль и снарядов. Подчас даже сами пастухи удивлялись тому, на что способны их рогатые боевые товарищи.

К осени 1944 года из десятитысячного стада уцелело чуть более тысячи оленей, остальные, как бойцы, погибли.

Часовые памяти

Болотистые тундры Колы хранят еще много тайн о человеческих трагедиях. Поисковики находят останки участников военных действий в арктических широтах. Есть среди них и наши земляки, имена их восстанавливают благодаря большой кропотливой работе и окружного краеведческого музея, и активистов регионального движения «Память», возглавляемого много лет Верой Бурковой.

Краеведы уже установили данные почти ста солдат, считавшихся все послевоенные годы без вести пропавшими. Значит, безымянных героев Великой Отечественной стало меньше!

Многие жители нашего округа впервые в 2007 году смогли побывать на местах захоронений своих дедов и отцов, поклониться их праху. С тех пор эти поездки становятся регулярными. Родные участников кровопролитных боёв за Арктику, все те, чьи отцы, братья или деды вое­вали на Карельском фронте, посещают места, где героически сражались солдаты Заполярья.

А большинство бригад и батальонов Карельского фронта формировались именно из северян: жителей Архангельской, Мурманской областей, Республики Коми и Ненецкого округа.

Справка «НВ»

Оленьи транспорты (армейские, дивизионные/бригадные), воинские подразделения, организационно-штатная структура которых предполагала наличие оленей и специальной категории военнослужащих – погонщиков оленей. Организованы с целью перевозки, в т. ч. в условиях бездорожья, при помощи упряжных и вьючных оленей, вооружения, боеприпасов, продовольствия, фуража, других грузов и личного состава при совершении рейдов в тыл противника, связи и др., эвакуации из района боевых действий аварийных самолётов, больных и раненых бойцов.