Разговоры о принятии Реестра коренных малочисленных народов Севера не утихали с того момента, как в паспортах российских граждан не стало графы о национальности.
Для нашего округа, где ведут традиционную деятельность крестьянско – фермерские хозяйства и семейно-родовые общины, решение, принятое Госдумой 22 января, как никогда актуально.
Речь идёт о поправках к закону «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ», которые нижняя палата российского парламента приняла в третьем чтении в части установления порядка учёта лиц, относящихся к КМНС.
О новшествах документа рассказывает президент Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ Григорий Ледков.
– Григорий Петрович, вы неоднократно говорили, что принятие этого закона особенно важно и для ассоциации, и для коренных малочисленных народов. Почему?
– Работа над законопроектом о Реестре КМНС шла без малого пять лет. Позади правовые семинары, круглые столы, совещания не только на уровне субъектов, но и на федеральных площадках. Когда стало понятно, что это вопрос системный и ключевой, в первую очередь начали обсуждать его с коренными народами. После обстоятельных диалогов с рыбаками, общинниками, оленеводами ситуация была качественно изучена. Мы вышли с инициативой, которая была поддержана президентом РФ. Им были изданы очень важные для нас поручения. В результате – закон принят.
– Какие главные проблемы позволит решать документ?
– Без графы в паспорте мы прожили много лет. Прежняя национальная политика, которая существовала у нас в советский период, перестала функционировать с утратой графы о национальности в паспорте. Потому что это и был порядок определения принадлежности к пастбищам, биоресурсам, образованию, медицине. Это был ключевой момент поддержки государством. Получив системную утрату, много лет наши люди ежедневно испытывают трудности. Оленеводов и рыбаков штрафуют даже за ловлю неквотируемых видов рыб. У них нет возможности заниматься традиционной охотой, чем, собственно, северяне занимались столетиями. Конечно, всем понятно, что этот накал необходимо снять и помочь людям.
– Как будет работать закон?
– Для нас его принятие – всего лишь старт очередного этапа большой работы. Два года даётся на формирование Реестра. Это тоже кропотливое и сложное дело. Предполагаем, что в ряде субъектов, где коренные малочисленные народы проживают компактно, удалённо и там уже существуют сложившиеся традиции, многие вопросы будут сняты. Но есть регионы, где этнический состав более сложный. Утрачено, например, бытование традиционной хозяйственной деятельности в большей степени, там вопросы, разумеется, возникать будут. Мы к этому готовы. В любом случае, нормы закона гибкие. Сам порядок (Попадание в Реестр. – Прим. ред.) будет утверждён позднее подзаконным актом. В ходе работы документ может претерпеть изменения. Поэтому мы готовы работать дальше. У нас есть два года на составление перечня.
– О каких изменениях идёт речь?
– В первую очередь – об изменениях в традиционном рыболовстве, правилах охоты, пенсионном обеспечении. Это вопросы взаимодействия с особо охраняемыми природными территориями, которые созданы в местах проживания коренных народов, где ущемляются их права. Ну и, конечно, сфера образования. Вот эти пять пунктов, требующие масштабного изменения на законодательном уровне.
– Какая роль в этой деятельности отведена регионам?
– К этой работе должны подключиться наши региональные организации. Большой груз ответственности ляжет именно на них. Не обойтись без участия исполнительной и законодательной властей, без общественников. Ведь основной принцип составления Реестра носит заявительный характер. И тот, кто не знает, должен быть в курсе, что существует такой документ. Если, предположим, оленевод или охотник испытывает какие-то трудности в жизни, он должен понимать, что отстоять права или получить защиту от государства можно одним способом – через Реестр. Хочу подчеркнуть, без мнения и взаимопонимания всех наших народов мы бы не смогли никого убедить в необходимости закона. Если сейчас так же дружно не возьмёмся за формирование Реестра и изменение профильного законодательства, неизвестно на сколько лет этот вопрос затянется.
– Вы готовы к спорным вопросам при регистрации? Ведь есть люди, которые заинтересованы в получении статуса. Но, возможно, они не имеют на него права.
– Да. При разработке порядка формирования Реестра в первую очередь учитывали возможные риски и наличие спорных вопросов. Мы понимали, что различные схемы и сегодня существуют, те же лжеобщины. Давайте наведём порядок в этой мутной воде. Всё должно стать ясно.
– При возникновении спорных вопросов решение будет выносить суд?
– Нет. Это будет сбор межведомственной информации. Архивы ЗАГСа, данные муниципалитетов, департаментов, паспортного стола, хозяйственных книг – в общем, вся информация: кто, где, какая семья, сколько и в каком составе проживает.
Налоговая инспекция предоставит данные об отчислениях с заработной платы на территории, где проживает гражданин.
– То есть, всё по-честному?
– Разумеется. Когда в перечне информация о человеке со всех ведомств сойдётся, понятное дело, к нему никаких вопросов не будет. Думаю, попытки обойти закон – будут. Но тогда наступает ответственность. Потому что речь идёт о государственном учёте и мерах государственной поддержки. Та же пенсионная система или образование – это же государственный бюджет. И тот, кто будет посягать на гарантии коренных народов незаконным способом, будут иметь дело с правоохранительными органами.
– Кто конкретно займётся сбором и анализом информации?
– Для этих целей будет создано государственное бюджетное учреждение, которое займётся формированием большой базы данных. Средства на его организацию уже выделены. Надо отметить, что участие муниципалитетов здесь просто необходимо. Мы уверены: общественное мнение на местах сыграет ключевую роль. Особенно – при снятии спорных вопросов.
– Не возникнет ли проблем у людей, которые не сейчас, а только через три, пять лет будут подавать документы, чтобы попасть в Реестр?
– Ограничивающих сроков нет. Реестр никогда закрытым не будет. Люди приходят в эту жизнь и уходят, к сожалению. Главное – личное волеизъявление человека. Сегодня, предположим, ему ничего не надо, завтра – обстоятельства могут в корне измениться. Поэтому возможность попасть в Реестр будет всегда. И главное: если гражданин не состоит в Реестре – его права, как представителя коренного народа, не должны ущемляться. Ведь есть крупные общины, сельскохозяйственные предприятия, которые официально принимают людей на работу, предоставляя хороший социальный пакет. Реестр же – это дополнительная гарантия для наших людей.
