Волонтеры очищают берега Байкала и Волги, крупные предприятия строят очистные сооружения, в городах вводят ограничения для автомобилей. За экологию у нас взялись всерьез. Кто больше виноват в загрязнении окружающей среды: граждане или бизнес? Введут ли в нашей стране раздельный сбор отходов? И как на природу влияет завод по сжиганию мусора? Об этом в эфире радио «Комсомольская правда» рассказал министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской. И, естественно, его спросили, на сколько лет нам хватит нефти и газа.
 

Главные загрязнители – заводы и автомобили
– В этом году в России проводится Год экологии. Зачем он нужен?
– Цель – привлечь внимание к экологическим проблемам. Больше тысячи компаний участвуют в наших мероприятиях. Кто-то строит очистные сооружения, внедряет новые технологии, снижает выбросы в атмосферу. Многие предприятия вообще закрывают часть производств. Например, в Норильске планируют наконец решить вопрос с выбросами серы. Они и природу уничтожают, и на здоровье людей влияют.
– То есть Норильск можно сделать экологически чистым городом?
– По крайней мере, выбросы серы уменьшатся в разы. Плюс появятся новые производства, которые будут ее утилизировать и использовать в других сферах. Например, в том же сельском хозяйстве. Это огромные вложения не на один год. Но территория давно нуждается в экологической реабилитации.
– А кто вообще больше урона природе приносит: население или бизнес?
– По-разному. В Челябинске основные загрязнители – заводы и комбинаты, в Москве – машины. В каждом регионе экологические проблемы нужно решать по-своему. Где-то – стимулировать бизнес, чтобы модернизировал производства. У нас принят закон, по которому 300 самых грязных предприятий в стране к 2019 году должны перейти на более чистые в экологическом плане технологии. А где-то – решать вопрос с выхлопами автомобилей: улучшать топливо, делать развязки и пешеходные улицы, переносить основной трафик за город, переходить на электротранспорт. Нужно использовать все современные подходы.

Каждый из нас отправляет 300 кг в помойку
– Какая сейчас обстановка в крупных городах? Кажется, в Москве стало легче дышать.
– ВЦИОМ в конце июля провел опрос. Выяснилось, что больше 50% граждан считают, что ситуация улучшилась. Причем не только в Москве. В 2009 году так ответили только 30%.
– Это субъективные данные, а объективные есть? Например, замеры воздуха?
– По данным Росприроднадзора, в том же Челябинске объемы загрязнения воздуха в этом году упали на 50%. Там идет активная работа с предприятиями. Если те превышают норму выбросов, у них изымают разрешение на работу, штрафуют. Сейчас другой альтернативы у предприятий нет, кроме как проводить крупные инвестиционные программы.
– Сколько вообще мусора у нас производится? Каждый день средняя российская семья выбрасывает по пакету отходов. Это же гигантские объемы…
– Твердые коммунальные отходы – это 50 млн тонн в год.
– Ого, по 300 кг на человека в год! Или почти по килограмму в день!
– Чем качественнее жизнь, тем больше мусора. Но промышленных отходов в разы больше – там речь о миллиардах тонн. Это отходы горнодобывающих предприятий, металлургических и других. Половина промышленных отходов утилизируется, то есть перерабатывается и заново используется. А бытовой мусор утилизируется всего на 7%. И это одна из ключевых проблем, которые мы должны решить.
– А остальные 93% куда деваются?
– Складируются, выбрасываются. Так появляются те самые незаконные свалки, с которыми надо бороться.

Циклическая экономика
– Нельзя же эти миллиарды тонн просто выбрасывать. Скоро даже наших огромных территорий не хватит.
– Сейчас в мире активно обсуждается внедрение принципов циклической экономики. Суть в том, что выстраивается такая цепочка, где любой отход является сырьем для другой отрасли. Во многих странах уже запрещают просто складировать мусор, не используя какие-то ценные компоненты. Мы недавно приняли постановление правительства. Будем постепенно запрещать захоронение цветных металлов, алюминиевой банки, бумаги, пластика и других отходов.
– То есть получится безотходное производство?
– Добиться идеального цикла очень сложно. Но большинство сырья, которое мы добываем, должно по максимуму использоваться.
– Что мешает все это внедрить? Зарубежного опыта полно. Там процент утилизации гораздо выше, есть раздельный сбор мусора.
– Бизнес на отходах был высокоприбыльным, когда мусор хоронили, не соблюдая правила. Но такая простота превратила многие территории в экологически опасные объекты. Мы этот ущерб сейчас ликвидируем. Правительство приняло программу «Чистая страна». В ней – 25 объектов-свалок. Их будем убирать. И строить заводы по термическому обезвреживанию отходов.

Сжигать или перерабатывать?
– Есть мусороперерабатывающий завод, а есть мусоросжигающий. В чем разница?
– На мусороперерабатывающем из отходов извлекаются полезные компоненты. Например, шины становятся материалом для строительства дорог. Пластик – для спортивных объектов. Но бывают отходы, которые сложно где-то применить, отсор-тировать. Тогда применяется мусоросжигание. Полезный компонент – электроэнергия, которая получается при сжигании. Примеров в мире много. Маленький штрих: Токио – стоит завод мусоросжигания, а рядом большой спортивный комплекс, который использует электро-энергию с этого самого завода.
– А воздух не загрязняет?
– Абсолютно нет. Прямо в центре города все это находится, вокруг – дорожки, люди бегают. Мы специально изучали этот опыт. И никаких выбросов нет.
– По поводу сортировки мусора. Кто должен этим заниматься? Граждане или бизнес? В той же Швеции даже штрафуют, если не в тот контейнер положил мусор.
– И не только в Швеции. А вот в Японии другой подход. Там, наоборот, дают льготы тем, кто занимается сортировкой у себя в домах.
– А мы-то что будем делать?
– Мы предлагаем людей поощрять, если они будут заниматься сортировкой. Но в некоторых случаях бизнес говорит, что ему выгоднее взять это на себя. Поэтому должен быть гибкий механизм. В зависимости от экономической целесообразности.

Как бороться с браконьерами
– Многие считают: бросили мусор у речки, ничего страшного, земли много. Как с этим бороться?
– Должны быть условия, чтобы не мусорили. Там, где граждане отдыхают, необходимо создавать инфраструктуру. И работать с людьми: чтобы у них формировалось желание не мусорить. Человек должен почувствовать: я нахожусь у себя дома, и жить на мусорке не очень приятно. Должно появиться естественное внутреннее желание сохранять вокруг себя чистую территорию. Это, кстати, одна из ключевых задач Года экологии.
– Удается менять сознание людей? У многих есть другие установки: от природы брать по максимуму, особенно если нет рядом рыбинспектора или охот-инспектора.
– Надеюсь, что удается. Если говорим о мусоре, то многие активно и даже с удовольствием участвуют в субботниках, акциях по посадке деревьев, ухаживают за животными. Это естественная потребность человека. С другой стороны, остается часть людей, которая потребительски относится к природе. Здесь будем принимать жесткие меры.
Уже принято решение, чтобы у наших рыбинспекторов, охот-инспекторов и лесных инспекторов появились перекрестные полномочия, тогда они могли бы совместно участвовать в борьбе с браконьерством. Например, если сейчас охотинспектор, находясь у реки, видит, что браконьер тянет сеть, он ничего не может сделать. Скоро же у него будет возможность задержать браконьера.

Нефти хватит на 29 лет, а газа – на 80
– Сколько у нас еще в России нефти, газа и прочих ресурсов?
– Что касается газа, мы остаемся одними из лидеров по традиционным запасам. Их хватит еще на 80 лет. Плюс продолжают открываться новые. Недавно в госкомиссию по запасам при-шли материалы по Тамбейскому месторождению на Ямале. Там можно извлечь до 4 трлн кубометров газа (в 2016 году в России произвели 640 млрд кубометров). Так что ожидаем хороший прирост традиционных запасов. По нетрадиционным (сланцевый газ, газогидраты) – это тема будущего. Этот рынок еще будет развиваться. Запасов очень много.
– А по нефти?
– Хватит на 29 лет. Это то, что стоит на балансе, что экономически есть смысл извлекать, то есть готовые к разработке запасы. Плюс есть запасы, которые технологически можно извлечь, но это будет в убыток. И наконец, есть нетрадиционные запасы. По оценкам экспертов (в том числе и американских), Россия – лидер в мире. Если все это сложить, то получится не на 29 лет, а на несколько столетий точно.
– Главное, чтобы эти запасы стоили дорого…
– Вопрос немного в другом. Главное – чтобы компании внедряли новые технологии, которые позволят эти запасы добывать с наименьшими расходами. Сейчас мы меняем законы, чтобы бизнесу было интересно этими разработками заниматься.
– Это отечественные технологии?
– Многие зарубежные технологии были в свое время отечественными. Например, гидроразрыв пласта, который широко применяется в добыче сланцевой нефти и газа, наклонные скважины... Но тогда они не потребовались. Сейчас восстанавливаем утраченное.