Вы здесь

Одна на всех

Минуло 75 лет со Дня Победы. Уходят из жизни ветераны Великой Отечественной – последние живые свидетели той страшной войны. Но живут их внуки и растут правнуки, пишут воспоминания о дедах и прадедах

Сегодня мы публикуем один из таких материалов. Знакомьтесь – Марианна Талеева. 13-летняя девочка делится размышлениями о своих героях-прадедах.

Песня рода моего

Знаете, как в старину из поколения в поколение передавалась тысячелетняя история и культура ненецкого народа? Из уст в уста.
– Спой песню рода своего, – просили хозяева чума, когда к ним приходил гость. Песня могла длиться несколько дней, ведь хотелось рассказать очень много: о родовых местах, сражениях, о знаменитых предках, о том, какие истории с ними случались.
В нашем роду есть песня – ярабць (песня-плач) «Урьер яха» («Река слёз»). Её пела моя бабушка, Надежда Петровна Талеева. Это сказание о том, как уходили на войну оленеводы. Они уезжали на оленьих упряжках и уводили за собой стада оленей. Жёны и дети провожали их до реки. Женщинам-ненкам по законам предков запрещалось показывать свои эмоции. Они стояли молча у берега реки, слёзы заливали их лица и текли в реку, реку слёз.
Многие ненцы, ушедшие на войну, не знали русского языка, воинского устава, никогда не носили русской одежды, тем более сапог и портянок, абсолютно не умели плавать. Но от природы они выносливы и очень метко стреляли, были отличными следопытами. Изучая родословную, я узнала много нового. Роза Ивановна Канюкова пишет рукопись о нашем ненецком роде – роде Вэра. Её воспоминания тоже звучат как старинная ненецкая песня: «Образ войны у меня представляется в виде чудовища – нылека, которое уводит оленей, истребляет людей в стойбищах и превращает воду чистых озёр и рек в кровь. Накануне войны многие жители стойбищ видели через макодан чума красное небо. Они вышли из своих жилищ и увидели полярное сияние – красное как кровь. Это было перед войной. Очень плохой знак был».
На Великую Отечественную войну ушли трое моих прадедов-оленеводов: братья Канюковы – Филипп, Фёдор и Пётр.
Старший брат Филипп перед войной работал председателем колхоза «Нарьяна ты». Осенью 1942 года он ушёл на фронт, оставив жену Анастасию и десятерых детей. Обратно не вернулся. В 1943 году пришло известие, что глава большой семьи пропал без вести. Не пощадила война и шестерых его детей, они заболели и умерли.
Сын Алексей, один из четырёх выживших, поклялся отомстить за отца. В 17 лет он ушёл на фронт, храбро воевал до Победы и вернулся в тундру героем!
Вместе с Филиппом ушёл на фронт и его средний брат Фёдор. Похоронка пришла в тундру одновременно с первым и последним письмом, написанным солдатом в феврале 1943 года. За несколько недель до гибели. Именно это письмо послужило отправной точкой в поисках могилы Фёдора Канюкова. Через 20 лет на каменном обелиске, установленном на месте кровопролитных сражений у Синявинских высот, среди двухсот имён мы нашли имя Фёдора Канюкова – рядового Красной армии, героически погибшего при защите подступов к Ленинграду. Оказалось, что с Карельского фронта он попал в госпиталь, после выздоровления Фёдора направили на защиту Ленинграда, где и погиб. Я знаю, что скоро на мемориале Синявинские высоты появится стела в память о погибших воинах из Ненецкого округа. Очень хочу побывать там.
Почти фантастическую историю рассказывают о любимом олене-вожаке, с которым Фёдор ушёл на фронт. Этот олень в уздечке, сделанной его руками, после войны вернулся в родное стойбище. Многие тогда подумали, что олень какую-то весть в тундру принёс. Только мало кому хотелось верить, что весть эта, скорее всего, печальная. Мать солдата до конца жизни хранила эту уздечку и ждала сына.
А вот младший брат семьи Канюковых – Пётр – прошёл две войны. В 1939 году его призвали на финскую, а в Великую Отечественную он воевал на Карельском фронте. Боевой опыт, наверное, и помог моему прадеду остаться в живых. Всю Великую Отечественную войну он сражался в составе оленетранспортных батальонов, дошёл до Кёнигсберга и вернулся в тундру в 1945 году. После войны он снова работал оленеводом в родном колхозе «Нарьяна ты». По древнему ненецкому обычаю Пётр вырастил и воспитал Анастасию, дочь погибшего брата.
Теперь, когда не осталось в живых наших дедов и прадедов, вахту памяти несём мы – их правнуки. Я считаю, что воспоминания о их подвигах должны передаваться от поколения к поколению.
Расспрашивая родственников, мне удалось услышать ещё одну удивительную историю. Оказывается, единственный из братьев, вернувшийся с войны, был усыновлённым ребёнком. У ненцев в старину никогда не было сирот. Их забирали в свои семьи родственники или знакомые. Таков закон рода. Нельзя обидеть сироту – великий грех – хэвы! В тундре очень берегут детей. Родители Петра Ивановича трагически погибли, а Иван Матвеевич усыновил его и дал свою фамилию и отчество. Растил трёх сыновей, которые даже не догадывались, что кто-то из них неродной.
Древние законы рода мы почитаем и теперь. В нашей семье, например, одиннадцать детей, семеро из них – сироты: пятеро родных братьев и двое их друзей. На общей фотографии вы ни за что не догадаетесь, кто родной, а кто нет. Настолько мы похожи и счастливы вместе!
Я считаю своих родителей настоящими героями и горжусь ими! Они прославляют наш род, род Вэра. В переводе с ненецкого – очень крепкая шкура, расположенная над копытом оленя. Она настолько прочная, что из неё шьют подошвы для меховой обуви – пимов. А самое интересное, что мама и папа оказались из одного рода. Их семейное древо разрослось. И удивительным образом, через пять поколений, мои родители встретили друг друга. А значит, их сила, сила рода Вэра, удвоилась. Для нас это сказочная история! Их в нашем роду очень много, о них можно рассказывать в песне много дней и ночей. Пусть она не прерывается и звучит всегда под мирным небом.

Марианна Талеева