В 2015 году семейно-родовой общине «Некуця» исполнилось 15 лет, и все эти годы ее возглавляет Анастасия Ермолаевна Засухина.

Если кто-то слышит слово «Песчанка», естественно, перед его глазами встанет картина песчаного берега реки и освещенного солнцем золотистого плеса. Именно так выглядел тихий берег одноименной реки, впадающей в Баренцево море в районе Варандея, еще 20 с небольшим лет назад. Хотя территория с названием Песчанка нынче существует в нескольких местах Ненецкого округа, для Анастасии Засухиной, главы семейно-родовой общины «Некуця», она ассоциируется только с одной-единственной точкой на карте нашего округа. И вот что она об этом рассказала:

– Здесь прошло мое детство, здесь жили мои родители, это была земля моих предков, поэтому с ней, с Песчанкой, у меня связаны самые лучшие воспоминания. Когда встал вопрос о том, куда вернуться после закрытия Старого Варандея, у меня не было сомнений: на Песчанку, реку, которая кормила моих прадедов и дедов, которая не раз спасала от голодной смерти всех моих близких.

В этом году общине «Некуця» исполнилось 15 лет, и мы все еще живы, хотя многие из тех семейно-родовых общин, которые создавались в одно с нами время, уже давно перестали существовать. Изначально создавались как рыболовецкая община с дополнительными функциями сезонного сбора дикоросов. В районе Варандея всегда и рыбы было много, и морского зверя, и морошки, и грибов. Земля благодатная во всех отношениях. Сейчас, к сожалению, уже все не то.

Былые угодья

Судя по информации прошлых лет, Песчанка была богата рыбой, а в ее устье заходили нерпы и другие представители морской фауны, на которых и охотились варандейцы. Кстати, охота на морского зверя всегда была одним из основных направлений жизни прибрежного населения этих мест.

– Сейчас, конечно, на территорию Старого Варандея по привычке заплывают и морские зайцы, и нерпы, но их уже никто не трогает, они этакая экзотика. Когда из воды выглядывает нерпа, «няк», как мы ее называем по-ненецки, радуемся, потому что теперь это очень редкий гость в наших местах.

Редкий потому, что в последнее десятилетие здесь многое изменилось, и, к сожалению, не в лучшую сторону. После закрытия Старого Варандея мы потеряли свою родину навсегда, сейчас здесь уже другие хозяева: нефтяники, работники терминала и так далее. Наш же Варандей остался только в памяти человеческой и новом памятнике, поставленном в центре некогда жившего и процветавшего поселка.

Варандейцы бережно охраняют могилы своих предков, среди которых немало захоронений участников Великой Отечественной войны. Каждое лето, по мере возможности, люди приезжают сюда, чтобы вспомнить близких и побывать в домах, где жили когда-то.

Нынче в Старом Варандее осталось полтора десятка домов, все прежние развалюхи разобрали на дрова. Некоторые жители поселка, уезжавшие в город, снова вернулись в него. Человек 15 живут постоянно, а летом количество жителей увеличивается до 30-35.

Идешь и радуешься, встречая занятых работой людей: кто рыбу ловит и солит, кто крыльцо дома ремонтирует, собаки бегают с лаем, детишки гуляют по поселку, старики на крылечке курят. Кажется, все возвращается назад, и Старый Варандей живет своей обычной жизнью.

– А осенью все пустеет и от этого бывает очень тоскливо, – продолжает Анастасия Ермолаевна. – Мы с семьей практически всегда живем на своей Песчанке. Если я уезжаю в город, муж остается, сейчас вот дети приедут, будем снова быт налаживать.

Жизнь после шторма

– Анастасия Ермолаевна, а где вы сейчас живете, ведь два года назад во время сильного шторма ваш домик унесло в море?

– Да, тогда унесло и домик наш, и баню смыло, и лодку с мотором. Было все, и ничего не осталось. Спасибо нефтяникам, они выделили нам два временных балка, в них сейчас и живем. Установили их на месте старого дома, даже тамбур сделали. Зимой обогреваемся печкой-буржуйкой. Нормально, помещение небольшое, поэтому прогревается основательно. Так что мы имеем полное подобие дома. Когда летом приедут дети, я поставлю чум около балков, так раньше всегда делала моя мама. И все будет хорошо.

– Знаю, что у ваших земляков сегодня возникли проблемы с электричеством, как вы выходите из этой ситуации?

– Нам опять же помогли соседи-нефтяники из «Лукойл-Коми». Выделили дизель-генератор, благодаря которому живем сейчас со светом, электроплиткой и телевизором. Нефтяники еще хотят помочь установить фундамент под будущую охотничью избушку, где мы и будем жить. Строительный материал планируется завезти по зимнику, мне же, как главе общины, нужно будет позднее составить отчет об его использовании. В общем, помогают они нам – живем по соседству, значит, и относиться друг к другу нужно по-соседски.

Главное, чем мы занимаемся, – ловим рыбу и собираем ягоды. Мы не предприниматели, поэтому продавать ее не можем. В основном живем за счет бартерных сделок: сдаем рыбу на терминал в «Ависта-сервис», а нам взамен дают продукты. И им хорошо, и нам тоже. На Старом Варандее сейчас еще одна община зарегистрирована – «Яхако», они тоже рыбу ловят. Наши безработные ребята все там заняты, поэтому никто не может их назвать браконьерами, общинники имеют право по уставу заниматься традиционными промыслами.

По заветам предков

В общем, живут они так, как раньше жили и занимаются знакомым и любимым делом. Большинство из них совсем к городской жизни оказались не готовы, здесь, как рыба в воде себя чувствуют. Единственно, что всех нас тревожит и расстраивает, так это то, что из-за экологических проблем рыбы на побережье становится все меньше и меньше. Раньше мы могли ее мешками отправлять на вертолете из Варандея в город, нефтяники никогда нам в этом не препятствовали.

А сейчас, дай бог, бачок засолишь для своей семьи, и все. Грешу на то, что до сих пор в районе Песчанки и Роман Яхи лежат бочки с непонятным содержимым. Их выбросило во время шторма и раскидало по всей акватории. Мне говорят, что они уже пустые и безвредные, только что-то не верится, в некоторых из них (а всего их по берегу полсотни штук, если не больше) что-то булькает. Мы к ним стараемся близко не подходить, потому что на них нарисованы череп с костями. С 2012 года я обращаюсь и к нефтяникам, и в администрацию, обещали разобраться и вывезти бочки, только они до сих пор там находятся. И пока они там, думаю, рыбы у нас больше становиться не будет. Я сфотографировала их, показывала везде, но пока реакции нет.

– Анастасия Ермолаевна, общине «Некуця» исполнилось 15 лет, ее можно назвать долгожительницей. Что бы вы хотели пожелать себе и своим землякам в связи с этим?

– Иногда меня спрашивают, что дает ваша семейно-родовая община округу, почему кто-то должен вас поддерживать и так далее… Конечно, вопрос для кого-то вполне понятный. Нас действительно поддерживают и нефтяники (через нашу Песчанку проходит и дорога, и нефтепровод), и администрация НАО. Мы очень благодарны окружным властям, которые помогли нам получить снегоход, и сейчас мы можем зимой выезжать на охоту и рыбалку, ездить за дровами.

Да, наша маленькая община не сдает государству рыбу, не шьет на продажу пимы или шапки из шкуры морского зверя. В силу обстоятельств мы просто были вынуждены вернуться на свою малую родину, и я считаю, нам удалось главное: мы не предали землю наших предков, не бросили ее на растерзание. С нами сейчас стараются считаться. И я очень хочу, чтобы наши дети и внуки продолжили это дело, на родной земле и каждая травинка помогает.