Счастливый случай соединил супругов Дуркиных из деревни Каменки.
Семейную историю, которая длится вот уже 63 года, рассказали мне сами ветераны. За три часа не всё успели, но самое главное, самое заветное, смею надеяться, мне у них удалось выведать.
Каменка. Деревенька выше столицы округа по Печоре километров на 60, недалеко – в 8 километрах – от Хонгурея. Живут здесь в основном пенсионеры – зимой население составляет немногим более трёх десятков человек. Летом деревенька, разумеется, приободряется детским смехом понаехавших к бабе с дедом внучат.
А ныне осень – поразъехалась по школам детвора, и вновь Каменка попритихла в ожидании деньков летних. Ну да старики – народ терпеливый. И самое время поговорить с ними о делах минувших и нынешних.
Встретиться с ветеранами труда – Анной Фёдоровной и Яковом Акимовичем Дуркиными –
посоветовал староста деревни Михаил Николаевич Вокуев. Он и проводил к дому старожилов – Каменка хотя и невелика, но поперва сам бы нашёл не сразу. А времени, увы, совсем немного – теплоходик, привёзший сюда и попыхтевший далее – в село Великовисочное – на всё про всё отмерил корреспонденту часика три. Так что последний (чур меня – крайний, конечно!), крайний и вкуснейший блин, которым угощала заведующая клубом Галина Елисеевна – дожёвывал уже на ходу, по пути к дому семьи Дуркиных.
О пользе света отключения
– Не-е, когда мы только познакомились, сразу друг другу не понравились, нет! – единогласно доложили хозяева, когда мы, наконец, уселись, и ветераны попривыкли к моему, вначале вызывавшему некую настороженность, блокноту (кто, мол, его знает, чего он там черкает).
Ну вот, подумал я, а на вид не скажешь – сидят супруги рядком, беседуют ладком, частенько буквально хором разъясняя мне подробности, в унисон, можно сказать, синхронно. Так бывает только у людей, дружно проживших вместе долгую жизнь... Чуть позже выяснилось: так оно и оказалось на самом деле.
– Нас ведь три сестры было, а я – самая гонористая. И чего, думаю, ходит, к кому, главное дело-то? А он и ходит, и ходит. На новоселье как-то были, а тут возьми – свет и потухни! «Пойдём, – говорит Яков, – ко мне за фонарём!»...
И – практически хором: «Ну вот и сходили за фонарём!..»
Видимо, хорошая батарейка у того фонаря оказалась – до сих пор светит неугасимо – почитай 63 годика.
И то сказать, долгонько жених присматривался-то: в 1958 году Яша из армии демобилизовался, в том же году Анна приехала из Коми в гости к сёстрам своим, жившим в Каменке, да тут и осталась, а поженились-то только в 1961-м!
– Я могла им управлять, слушался меня – потому и не спорили, – поясняет Анна Фёдоровна. – Раньше, бывало, каждую субботу – гостьба, родственников-то много! Все праздники мы вместе – День рыбака, День молодёжи, красные дни календаря. Ходили гуртом на горку, уху варили, проводы зимы, Пасху встречали. В кино умудрялись бегать, после – танцы под гармонь, а позже и под магнитофон, под радиолу...
– Люди были дружные, друг другу помогали. На воскресники, субботники все ходили, никто не отлынивал!
– В художественной самодеятельности участвовали! – вспоминают наперебой.
– На лодках соревнования устраивали – кто быстрей. Я гребу, а голос Аннушки в любом шуме различаю: «Давай, – кричит, – Яша, не подкачай!» А когда это Яша подкачает-то – гребу, что ты!
Колхозник и колхозница
Анна, приехавшая поначалу погостить у сестёр, прижилась в деревне, стала работать в колхозе с оптимистичным названием «Возрождение». Потом, в процессе укрупнения, хозяйство соединили с хонгурейским «Нарьяна ты». Работа у колхозников известно какая: на ферме, на сенокосе – куда пошлют. Когда открылся в деревне детский сад, Анна с готовностью туда перешла. В яслях в те годы подрастали до 25 ребятишек с двухмесячного возраста до трёх лет. В сентябре 1966 года из колхозного в государственный детсад перевелась и 28 лет там отработала на разных должностях.
– Приходила готовить рано, брала с собой сынишку, – вспоминает Анна Фёдоровна, – постелю ему на стульях рядом с собой курточку – он спит-досыпает, терпеливый был, понимал – маме некогда.
Яков тоже в колхозе работал, был передовым бригадиром. Зимой возили сено на лошадях из-за реки, далеко ездили – до 15 километров. Сани грузили плотненько, впряжены две лошади.
– Погрузим, обратно пешком за санями идём. Шибко гружёные сани-то, да и сидеть в них холодно, на ходу-то теплее. Мы же малицы да совики не надевали (как в них работать-то?), вот и бежишь вприпрыжку за санями. На ферме женщины – кто есть – встречают, помогают разгрузить. Народ-то дружный был у нас. Всю зиму возили сено – луга за рекой богатейшие, тракторами косили! – вспоминает Яков Акимович с восхищением. – И коров там пасли, на лето их вывозили за реку, а доярки туда ездили утром и вечером на моторке «топчи-нога», потом их стали возить на большой лодке с мотором – «Дора» называлась, таскала плашкоут.
Яков с десяти лет работал летом в колхозе на лошадях – всё верхом. Сено таскали волокушами, свозили в стога. Мальчишки – наравне со взрослыми женщинами.
– Эх, ноченьки летние, не забыть вас! На реке, бывало, обе зорьки браконьерничаем, оттуда – прямиком на работу, а то с гармошкой всю ноченьку колобродим, бывало, до рассвета, а с гулянки – на покос! Интересный случай? – ненадолго задумывается хозяин. – А было! Поехал как-то сетки смотреть, да где там – медведь уже всё «посмотрел», сетки, охломон, вытащил не особо аккуратно, поизорвал, зато рыбку, всю как есть, аккуратно скушать изволил лихоманец! А в другой раз поехал за кольями на Тонюй-реку, глядь – а медведь на другом бережку воду пьёт. Счастлив случай, что я первым его обнаружил-то – бочком-бочком – в лодку и – дёру: ему речушку-то перемахнуть – плёвое дело... А во время войны, старики говорили, волки спокою не давали, обнаглели – мужики-то все, почитай, на фронте, некому им укорот-то дать...
Боевые отцы-солдаты
На памятнике ухоженного мемориального комплекса в центре деревни – имена героев-земляков. Вернулись с победой 19 фронтовиков. Среди них – три брата Дуркины: Антон, Василий и Тимофей. Остались на полях сражений 13 бойцов, и четвёртый из братьев – Аким Дуркин, отец Якова Акимовича, тоже там полёг. Вечная слава героям-землякам, отстоявшим Родину в тяжёлых боях!
Аким Абрамович, 1907 года рождения, уроженец села Виска, был призван в армию в грозовом 1941-м. Воевал на Карельском фронте в лыжной бригаде на Мурманском направлении. В одном из последних писем, пришедших в деревню родным, писал рядовой Аким Дуркин: «Мне доверили ручной пулемёт, постараюсь с честью оправдать доверие командования!». Так и произошло, погиб солдат 29 апреля 1942 года в бою за высоту 341.1, о чём свидетельствует справка Государственного архива Ненецкого автономного округа. Вечная слава и память.
Отец Анны Фёдоровны, Фёдор Иванович Михеенко, тоже фронтовик, ветеран Великой Отечественной. Привезли бойца после госпиталя долечиваться на родине в 1943 году – весь изранен был, врачи извлекли 33 осколка из тела солдата. Но один трогать не стали – опасно, застрял у самого сердца... Так и жил Фёдор Иванович с осколком у сердца до 71 года.
– Хромал наш отец сильно, правая рука вообще висела у него, – вспоминает Анна Фёдоровна. – Жили мы в деревне, мама умерла от родов в 1945-м. Пятеро девочек нас было – в детдоме воспитывались, в Усть-Усе.
Деревенское взрослое детство
Хлебнули горького Анна и её сёстры в детстве без мамы, что и говорить. «К войне готовились» – запасали сухари: сотрудники детдома были поражены, обнаружив однажды у девочек в комнате целую наволочку старательно подсушенных корочек.
– Стоят, помню, пригорюнились, – учительница наша, воспитатели, поварихи: не знают, то ли ругать нас, то ли жалеть, слёзы украдкой вытирают...
С воспитанниками в детском доме занимались серьёзно: учили шить, вышивать, петь, танцевать.
– По путёвке в Москву ездили! Ненцы, коми, татары, русские – не делились тогда, дружно жили. Все хорошими людьми выросли! – делится подробностями собеседница.
И к труду детей приучали: в детдоме содержались две коровы и две лошади, а с четвёртого класса воспитанники помогали взрослым на сенокосе, летом работали в колхозе.
– Годы, проведённые в детдоме, вспоминаю с благодарностью. Всё в жизни пригодилось, чему учили, – уверена Анна Фёдоровна. – Жили хоть и небогато, да дружно, всем в те послевоенные годы нелегко жилось. Якову вот тоже лиха хлебнуть довелось...
Дуркины до войны жили в Верхней Каменке, что в четырёх километрах отсюда, потом переехали в Каменку, здесь был родительский дом.
– 16 человек в двух комнатах! – добавляет Яков Акимович. – Полати выручали – всё детство на полатях... А на улицу зимой не сунешься – одежонки-то нет никакой, так на полатях и весну дожидаешься...
– Победа? А то как же не помнить! Такое не забудешь... Как сообщили по радио – что тут началось! Все плачут, обнимаются... Мы, ребятня, тут же крутимся. Бабы флягу браги наварили – мужиков-то не было в деревне. Выстояли! Помнят в деревне своих героев – цветы у памятника всегда свежие. Деревенька невелика, а сколько мужиков ушли на фронт! И полегли многие – всех поимённо помним!
Корни и крона семейного древа
– Работы в колхозе после праздника Победы всенародного меньше, конечно, не стало – а всё же на душе легче сделалось, вроде как и не так тяжко чертоломить-то, – вспоминают ветераны. – А там и уцелевшие фронтовики возвращаться стали – как посветлело в деревне-то. Мы, ребятишки военной поры, подрастали, в работу впрягались. Не-е, работа нам – в радость всегда была. Работа – она от всех бед да хворей помощница.
И теперь, по прошествии многих лет, Яков Акимыч выглядит молодцом, а подле него и Анна Фёдоровна – лебёдушка: содержат дом большой, обрабатывают огород немалый, в котором выращивают лук, картошку, редис, цветы. Сын, Евгений, помогает, конечно, но и сами ещё с удовольствием возятся в огороде.
Супруги всегда держали большое хозяйство крестьянское – 38 лет было у них на дворе две коровы, лошадь. На противоположном от деревни берегу – луга заливные – сенокосы там знатные. Сыновья, подрастая, помогали, привыкали к труду крестьянскому. Старший сын на первые заработанные в колхозе денежки купил мотоблок – то-то горд был! У хозяйки своя техника – сепаратор, значит, свои сливки, сметана.
Пятерых детей вырастили Анна Фёдоровна и Яков Акимович: Сергей, живёт в Хонгурее; Надежда – в Каменке, возглавляет совет ветеранов; Андрей, ушедший из жизни; Евгений – рядышком с родителями; и младшенькая Татьяна, нарьянмарочка.
– Внуки? Есть, конечно, сейчас восьмеро, – оживляются собеседники, – и 13 правнучат! Не-е, жизнь мы хорошую прожили! А деревенька наша какая красивая, видели? Выйдешь на улочку-то, и будто жизнь вся вот тут, как на ладошке!
