Нарьян-Мар вновь посетил художник-акварелист Александр Васильевич Сайков.
Новый учебный год для воспитанников школы искусств начался со знакомства с именитым акварелистом, воспевающим красоты Арктики.
Его биография даже в кратком пересказе напоминает философский роман, в котором, несмотря на все перипетии жизни, главный герой находит своё предназначение:
– Страсть к живописи впитал ещё в раннем детстве. От отца. Он был, как говорится, рукастым парнем: печи клал, делал мебель, украшая её деревянной резьбой. Любое проявление ремесленного и художественно искусства вызывало в нём неподдельный интерес. Сколько себя помню, с ранних лет краски и карандаши были неотъемлемой частью моей жизни.
В семь лет будущий художник вместе с семьёй переехал из Томска в Казахстан. Окончив восьмилетку, он поступил в архитектурный техникум.
– После выпуска работал в проектном институте архитектором. Затем – армия, где кроме самой службы также рисовал и строил. После – вернулся в проектный институт, а там ребята, грезящие об академии имени Репина. Уговаривали поступать с ними. А где я и академия? Стали вместе заниматься – ставил руку – и ездили на разведку в Санкт-Петербург. В 1981 году я поступил, а два друга неожиданно не прошли конкурс на архитектурное отделение, – подмигнул мастер северного пейзажа. – Параллельно продавал свои работы на Невском.
К тому времени Александра Васильевича заметили и пригласили помочь в открытии отделов изопродукции при художественных магазинах и универмагах. Там же, на самом известном проспекте Петербурга, в 1992 году Александр Васильевич получил предложение возглавить Выставочный зал Санкт-Петербургского союза художников.
– Подошла художница со словами: «Мне нравится, как Вы работаете, нам нужен директор». Этой работе я отдал 26 лет, из которых 15 лет параллельно совмещал с должностью первого заместителя председателя
Союза художников. А затем ещё два – возглавлял его. Естественно, с таким объёмом работы пришлось забыть про кисточки лет на 10, – признаётся художник. – Даже думал, что больше не смогу писать. Опасения не оправдались, правда, начинать вновь было тяжело.
Новая волна вдохновения захлестнула Сайкова в экспедиции на Белое море. Туда его пригласили друзья-художники:
– С тех пор каждый отпуск проводил с кистью либо на Белом море, либо в Карелии. В 2006 году впервые отправился на Ямал с геологами. С тех пор я заболел Арктикой окончательно: полярный Урал, Ямал, НАО, –
улыбнулся художник. – Каждый раз спрашивают, чем меня пленило Заполярье, но ответа пока нет. Никак не могу облечь эти тонкие смыслы в грубую словесную форму. В этом краю есть что-то загадочное, на грани мистики. Даже пытался найти подобное в Крыму, но не легла душа к южным пейзажам.
Сакральность Севера
После каждой такой художественной вылазки на Север друзья Александра Васильевича отмечаю озорной блеск в его глазах.
– В первую очередь меня притягивает природа Арктики: она даёт ощущение вечности. Особенно в заполярных широтах Урала – кажется ещё мгновение и на встречу выйдет стадо мамонтов. Это впечатление даже отобразил в небольшой картине, которая покорила зрителей в Париже, – продолжил он. – И эта вечность ни всех принимает, но мне повезло прикоснуться к ней. И не раз.
В этих восторженных словах и кроется главная причина: почему художника постоянно тянет на Север.
– Сколько общался с местными, все отличаются прямолинейностью и искренностью. Заполярье – это место, где живут чистые души. Затем приезжаешь на Большую землю, по привычке общаешься по-северному – и тут же натыкаешься на человеческие пороки. Поэтому северянам так сложно живётся за пределами малой родины, – с грустью заметил акварелист. – Это совершенно другой мир.
Нарушая все мыслимые правила
Его работы имеют невероятный для акварели размер – более трёх с половиной метров в длину.
Одна даже внесена в Книгу рекордов России. При таких масштабах совсем невозможным кажется тот факт, что все они написаны не в студии. И за один день. В этом и заключается уникальность работ Александра Васильевича.
– В маленький размер совсем не помещается всё, что хочешь вписать. Хотя я с него начинал, потом перешёл на метровые картины. Для этого склеивал два ватмана. Потом друзья посоветовали обратить внимание на рулонную бумагу по девять метров, – вспоминает художник. – Купил полевой трёхметровый стол и оборудование, а чтобы писать на месте, товарищи с Ямала дают вездеход.
Акварель Сайкова отличается высокой плотностью, которая больше походит на полноценную. Ибо не уступает по цветам, размером и охватом сюжета картинам, написанным маслом.
– Кисти для живописи использую малярные и жёсткие. Быстро прорисовать небо и фон вообще помогает щётка от обычной деревянной швабры. Самой акварели мне нравится давать высокую плотность мазка, чтобы в полной мере отразить монументальность природы. Другая краска не даст так передать торжественность гор на фоне лёгкости и зыбкости неба, – пояснил Александр Васильевич. – Один искусствовед написал про меня, что я пишу архитектуру природы как художник-монументалист. Отчасти поэтому, когда зрители на выставке погружаются в мои полотна, они словно перемещаются в то место, где писались картины. Именно такого эффекта я и добиваюсь.
Когда акварелист за работой, складывается впечатление, что это не просто художник, а самый настоящий буддийский монах, дошедший до нирваны в своей медитации:
– Абсолютно точное сравнение. Когда я беру в руки кисточку, после первого мазка теряется чувство времени, окружающие меня люди и события. И уж тем более такие мелочи, как мошка и комары. Погружаешься в такое состояние, когда руки начинают жить своей жизнью. Не отвлекаясь. И в этом помогает сама краска: с акварелью можно работать не переставая.
Прямо сейчас работы Александра Васильевича можно посмотреть на выставке в детской библиотеке имени Михалкова в Санкт-Петербурге. На экспозиции представлено 30 работ, две из которых в длину достигают трёх метров.
– Живопись из моего раннего периода, когда я писал маслом, выставляется сейчас в городе Чупа Республики Карелия. В Петербурге на следующий год планируется выставка, где будет представлено более 100 работ, – продолжил герой этой публикации. – За моими плечами уже более 200 выставок. Самая необычная – последняя – «Суровая красота Арктики. Ямал. Белое море. Полярный Урал…», где экспозицию составили 100 моих полотен из экспедиции по Северу.
Его работами не раз восхищались в Китае, Австрии, Франции, Норвегии и Иране. При этом художник признался, что свою главную картину ещё не написал:
– Но я всё ближе к этому. Только за этот год четыре раза посетил Ямал: в декабре, снежном мае и весеннем июле. Тогда я поставил себе задачу – отразить в картинах бескрайность тундры. Такая же задача и сейчас здесь. В отличие от соседнего региона, в НАО тундра уходит в горизонт. Но эту бескрайность мне никак не удаётся передать: не хватает глубины. Поймать этот момент и отобразить его в размере полтора на девять метров.
Пока в число самых любимых картин автора вошли картины «Снежные вершины» и «Озеро Хадата».
– Надеюсь, третья появится здесь, в Нарьян-Маре, – улыбается наш собеседник.
Кроме работы над картинами, Александр Васильевич поглощён наставничеством юных дарований НАО. После мастер-класса по акварели дети умчатся работать на пленэре – как это делает художник.
– Когда ребята научатся азам художественной школы, им стоит себя отпустить и ничего не бояться. Экспериментировать с приёмами и красками, главное – не уходить в эпатаж, иначе станешь заложником этой ситуации и перестанешь развиваться в самом искусстве. Например, я для акварели использую мастихины, что по идее – нонсенс. Но школа нужна, чтобы стать художником, а не маляром, – заключил монументалист северной природы. – Правил нет, есть только искусство.
