Женщина на корабле… к удаче. А не то, что вы подумали, дорогой читатель. В этом выпуске «ЛЖ» мы расскажем о Фрези Грант XXI века и о мечте, к которой так легко прибежать по волнам.

– Знаете, почему возникла эта поговорка о женщине на корабле? – улыбается Ульяна Маркова. – В английском языке слова женщина (ши) и корабль (шип) схожи по звучанию. Считается, что судно (а в английском языке любые слова, обозначающие корабль – женского рода) ревнует к сопернице. И, как любая дама, желает быть единственным(-ой) в своём роде.
В родной Оме Ульяна тоже в своём роде единственная. Не рождалось ещё таких бравых морячек ни в большой семье Марковых, ни в селе, ни в Канино-Тиманской тундре, ни во всём Ненецком округе.

А когда на море качка
Уроженка старинного села Ома Ульяна Маркова сейчас живёт в Мурманске, в городе, где встретила свою любовь. В свои 26 лет она занимает серьёзную по морским меркам должность. Ульяна – штурман, третий помощник капитана. Её обязанность – прокладывать кораблю дорогу, подбирать карты для перехода, чертить путь в электронном и бумажном виде. Когда стоит на вахте, в её подчинении трое мужиков: матрос, боцман и механик. Грудной женский голос в командный рык девушка переделывать не пытается. Слушаются и так.
Говорят, что бывалых моряков узнают по походке. Привыкшие к постоянной качке, они и на суше ходят слегка раскачиваясь, словно палубу под ногами баюкает огромный океан.
– Морской болезни нет и от качки не тошнило даже в первый раз, – говорит Ульяна. – Единственное, о чём жалею во время долгих морских переходов, что на каблуки не встанешь. Красивые туфельки люблю, скучаю по ним в рейсе, – смеётся девушка. – В свободное от вахты время постоянно ходишь в робе и кедах, ноги устают.
Вот почему первым делом, когда Ульяна Маркова возвращается домой к жениху в Мурманск, она обувает шпильки, облачается в красивое платье – и идёт с возлюбленным в ресторан или театр.
– Капитаном быть не мечтаю, – откровенничает штурман. – В приоритете у меня, как и у всех женщин – семья и дети. Когда решимся завести малышей, тогда сойду на берег.
Скажем по секрету всему свету, что предложение руки и сердца избранник уже сделал, заветное колечко подарил. Мурманский жених тоже ходит в море, но на других судах. Зимой они вместе приезжали в Ому, Ульяна познакомила его с родителями. Девушка говорит, что в будущей совместной жизни штурманские навыки очень даже пригодятся. Ведь маленькому и хрупкому семейному судёнышку надо будет прокладывать путь в опасном житейском море, где таятся бермудские треугольники финансовых трат, бушуют ураганы ссор и полно акул-соперниц.
– На вахте стою за штурвалом, – поясняет девушка тонкости реальной службы. – Если шторма нет, то судно идёт по авторулевому, а я слежу за обстановкой. За время службы научилась «читать» погоду за бортом. Селфи за штурвалом не делаю, у нас с этим строго, не до глупостей. На вахте даже сидеть нельзя. Четыре часа будь добра отстоять.
Выяснилось, что строгие дяденьки-капитаны разрешают женщинам на борту только косметику. Вдали от дома это действует на окружающих как психологическая поддержка. И ещё это своеобразный индикатор – раз дамы в море накрашены, значит, всё нормально.

От Камчатки до Шанхая
А если серьёзно, то в отпуск домой на побывку Ульяна приехала после шести с половиной месяцев в море. Этот поход оказался самым долгим и сложным за два года её работы. И рассказывая о нём, девушка силится удержать на лице улыбку. Море слабаков не любит – дрожи, а фасон держи.
– Два месяца наше судно шло из Петропавловска-Камчатского в Шанхай и четыре месяца мы стояли в Китае на ремонте, – говорит девушка. – В прошлом году довелось проходить самый опасный участок – Аденский залив, где можно нарваться на пиратов из соседнего Сомали. Аденский залив и Красное море соединяет Суэцкий канал. Самое узкое место в нём 46 метров, поэтому корабль надо вести очень аккуратно. В помощь берут местных лоцманов, которые проводят судно по всем сложным участкам. Иначе корабль может стать настоящей пробкой в бутылке. Пострадает экипаж, груз и весь трафик. Проходили канал ночью, к тому же часть пути шли в тумане.
Работает Ульяна на разных судах, в основном на сухогрузах. На морском языке они называются балкеры. Казалось бы, торговый флот – престижное в советские времена место. Знай себе путешествуй, любуйся экзотикой, привози родным в подарок разные дефицитные диковины. В общей сложности за два года работы Ульяна Маркова побывала в 14 странах. Китай, Пакистан, Марокко – от этих названий веет горячим зноем и запахом экзотических специй. Довелось девушке пройтись по Баренцбургу – уникальному посёлку на архипелаге Шпицберген.
– Море научило меня выносливости, – говорит Ульяна. – Никто же не смотрит, что ты девочка. Конечно, нас немного жалеют, где-то помогают. Но спрашивают без гендерных различий, поэтому работаешь наравне со всеми. Ещё море научило целеустремлённости и постоянной готовности к любой экстремальной ситуации. В море случается всякое… В моей практике были случаи, когда речь шла о жизни и смерти. Ой, только не пишите это, а то мама прочитает!
И в этом девчоночьем возгласе – искренняя забота о близких, в хорошем смысле деревенское воспитание: в почитании старших. И позиция маленькой девочки, для которой мама – самый строгий судья.

Морские приметы
Маму и отчий дом Ульяна оставила в 2008 году, когда уехала поступать в Архангельский морской рыбопромышленный техникум. В Оме остались родители и младшая сестрёнка, которая в этом году окончила одиннадцатый класс. Два старших брата давно живут в столице Поморья. Поэтому за дочку папа с мамой были спокойны. После окончания архангельской мореходки Ульяна продолжила обучение, поступив в Морскую академию при Мурманском государственном техническом университете. Закончила его в 2016 году.
– В детстве мечтала стать археологом, – говорит девушка. – Но выбрала море вместо суши и нисколечко не жалею. В мореходке нас было трое девчонок, в Мурманске со мной учились на курсе тоже трое. И никто на нас не смотрел как на диковинку. По новому законодательству на флоте сейчас должно быть не менее 15 процентов женщин.
При посвящении в профессию есть свои традиции. Так, начинающих нефтяников мажут нефтью, а подводники пьют воду из-за борта. Особая традиция посвящения в торговом флоте как-то не прижилась. Только на торжественном мероприятии курсантов-первокурсников мореходки в шутку стегают ремнями. При большом стечении народа, родителях и начальстве выходит совсем не больно.
Первый раз в море Ульяна вышла в 2010 году, когда вместе с другими курсантами проходила морскую практику на знаменитом паруснике «Седов». Говорит, что повезло – мальчишки жили в кубрике по 25 человек, а три девчонки с комфортом располагались в кубрике на десятерых.
– Ходили в Скандинавию, Норвегию, Швецию, Финляндию, – легко перечисляет далёкие страны Ульяна. – Это были такие яркие воспоминания и настоящая романтика!
Романтический морской поход продолжился в 2011 году. По маршруту учебного похода барк «Седов» заходил в порты Испании, Литвы, Польши… Ведь каждый из будущих судоводителей должен наработать плавценз, то есть 12 месяцев отходить в море. Именно отходить, ведь в море плавает только… то, что не тонет.
– Барк «Седов» самый высокий парусник в мире, – с воодушевление рассказывает девушка. И её лицо озаряется воспоминаниями. Будто снова в лицо летит солёная морская пыль, а вверху гудят паруса, полные ветра.
У каждой профессии, связанной с риском, есть свои приметы. Так вертолётчики перед вылетом не бреются, не принято и фотографироваться перед рейсом на фоне самолёта. У моряков нельзя указывать пальцем в небо или на уходящий из порта корабль. Считается, что такие действия могут повлечь за собой сильный шторм. Поэтому на Ульянину ладошку и линию жизни даже смотреть не стали, от греха подальше. А будущему семейному кораблю Ульяны и её избранника желаем семь футов под килем!