Душа художника живёт в его картинах.

Евгения Сядейская увековечила наследие своего сына, художника Ильи Чупрова. Альманах «Времена года Заполярья» – дань памяти человеку, воспевавшему в своих картинах красоты окружающего мира. Илья ушёл рано, но с нами остались его работы…

Благодаря содействию окружного Этнокультурного центра, а именно Ирине Михайловне Селивёрстовой, альманах увидел свет в 2024 году.

«Душа любого художника живёт в его картинах. В этом альбоме автор картин всегда с нами, он ведёт тихий рассказ о важном, учит видеть, чувствовать и любить», – пишет автор-составитель «Времён года».

Подробнее о творческом пути художника мы поговорили с его мамой, Евгенией Тихоновной:

– Идея выпустить альбом зародилась, как только Илья нас покинул. Хотелось передать его наследие потомкам. Поэтому обратилась за помощью к его тёте, Ирине Михайловне Селивёрстовой, родственнице не только по крови, но и ремеслу. Она перевела все работы Ильи в электронный формат. Правда, не все картины вошли в альманах. Ведь где он только не рисовал – расписал вестибюль нового здания школы №4 и оформил стены детской поликлиники. Его даже приглашали для росписи частных домов.

Талант сына проявился ещё в детстве, так как ребёнком он проводил много времени дома.

– Илья родился со сложным пороком сердца, его детство было не столь активным, как у большинства мальчишек и девчонок. До пяти лет он вообще не разговаривал. Почти не рос из-за нарушений эндокринной системы и атрофии щитовидной железы. Моя мама, Раиса Петровна, очень много с ним занималась, постоянно читала стихи. И когда ему назначили подходящее лечение, он наконец-то заговорил. И заговорил стихами, что читала бабушка. Из-за диагноза Илья не ходил в детский сад, поэтому часто проводил время за лепкой и рисованием. Со временем это переросло в глобальное увлечение. Особенно работа захватывала его ближе к ночи, тогда из-под его кисти выходили самые лучшие пейзажи, – призналась мама художника.

Любовь к природе в нём воспитал дедушка, Тихон Иванович Сядейский, председатель Ненецкого окрисполкома, родившийся в тундре и глубоко любивший её всю жизнь:

– Любую свободную минуту он предпочитал проводить на природе, в тундре. Бывало, что рано утром мы всей семьёй выезжали завтракать на берегу Куи. И где бы мы ни были, Илья всегда рисовал.

В школе педкомиссия признала Илью неспособным к обучению. Но с таким приговором никто в большой и дружной семье Сядейских-Чупровых согласен не был. Активное участие в формировании его личности приняли, конечно, бабушки и дедушки.

– Школьное обучение начал на дому, потом продолжил в школе №5, а закончил в Ненецкой школе-интернат. На базе НШИ проводили обучающие курсы Архангельского художественного лицея, на которых учителя заприметили художественный талант Ильи. И уже после выпуска он получил не только аттестат о среднем образовании, но и диплом лицея, – продолжила наша собеседница.

Новаторские идеи

Молодой художник окончил социально-гуманитарный колледж и получил диплом учителя рисования.

– Как мать, я всегда критиковала его работы, хотя сама в изобразительном искусстве мало что понимала. Считаю, что критика – двигатель прогресса. Мне не хотелось, чтобы он почивал на лаврах, а, наоборот, продолжал идти только вперёд. Из-за этого он нередко обижался: «Людям нравится, а ты меня всегда критикуешь!», – с улыбкой вспоминает Евгения Тихоновна.

В пример она привела историю о том, как однажды недооценила новаторскую работу Ильи:

– Когда он ещё учился в колледже, показал мне одну из его новых работ. Маленький и неброский пейзаж тундры. Выбор техники мне показался странным.

В то же время стартовал конкурс работ для окружной выставки. Оценивала комиссия из Москвы. Тема – осенняя тундра.

– Преподаватели срочно потребовали тематических работ от Ильи. Но готова была только эта картина, которую и отправили на выставку. Каково же было моё удивление, когда с церемонии открытия он вернулся с победой аж в трёх номинациях. Сразу же захотела повесить картину у себя, но Илья уже подарил её руководительнице своей художественной группы, сказал: «Тебе же не понравился этот пейзаж». Но эта победа придала ему уверенности в себе – конкурсы перестали его пугать. Настала череда побед, – подытожила Евгения Тихоновна.

Кроме творчества, Илья старался уделять время и общественной деятельности. Был активистом регионального общества инвалидов:

– Хотя язык не поворачивается назвать его человеком с ограниченными возможностями – никогда не жаловался, а своим оптимизмом заражал всех окружающих. Его очень любили дети, на уроках всегда слушали, затаив дыхание, хотя говорил он медленно и тихо. Таким он солнечным человеком был, что даже незнакомые ребятишки тянулись и болтали с ним как со старым другом.

Илья преподавал рисование в школах города, в коррекционной школе, в Доме детского творчества. Писал картины, в основном пейзажи и стихии. Активно участвовал в общественной творческой жизни города. Открывал персональные выставки, а также совместные выставки с бабушкой Раисой. Для дедушки Тихона он отпечатал книги, корректировал его тексты.

– С детства интересовался музыкой, хотел научиться играть на фортепиано и гитаре. Поэтому стала заниматься с ним дома, как и его дядя, Андрей Тихонович Сядейский. В педколледже учителя отметили музыкальный талант Ильи, там он продолжил обучаться игре на фортепиано и вошёл в состав вокально-инструментального ансамбля, где исполнял даже джазовые композиции, – рассказала наша собеседница.

В дальнейшем художник решил повысить творческий уровень и поступил учиться в Гжельский государственный художественный университет, где получил диплом дизайнера.

Прощальные слова на кончике кисти

Но вернёмся к работам художника, особенно к тем, что вошли в альманах «Времена года Заполярья».

– В альбом вошли не все картины. Например, одна из моих любимых – «Цветы». Её фотография не передаёт всю живость и объёмность пастели, в которой выполнена работа. Печать подвела. Он написал её, когда учился в школе. Илья умел увидеть в простых вещах необычайную красоту, – продолжила Евгения Тихоновна.

Картину «К весне» Илья Чупров написал за месяц до ухода из жизни:

– Я тогда ещё спорила с ним, что поблизости нет таких мест. Но оказалось, там я бывала частым гостем. Это тропа здоровья, запечатлённая с высоты птичьего полёта. Здесь он впервые изобразил солнце, да ещё и в виде Вифлеемской звезды. В этой работе столько света, хотя обычно он избегал писать солнце и играть со светотенью. Мне кажется, Илья нарисовал эту картину для меня. Чтобы не только он, но и я увидела весь свет этой жизни.

Ещё в число её любимых работ вошла картина «Лунная ночь в тундре»:

– К сожалению, её нет в альбоме. На первый взгляд картина кажется мрачной, но при этом в ней столько любви и тепла.

Альбом символично заканчивается пейзажем «Осень», которому художник уделил последние часы своей жизни:

– Здесь впервые дорога заканчивается в чуме, а не простирается дальше. Я много читала про символизм в художественных произведениях, и такое построение картины зачастую значит окончание жизненного пути. То есть он понимал, что скоро его жизнь оборвётся. В тот последний вечер Илья не хотел идти отдыхать: хотел закончить раму для этой картины. Так что последние часы жизни он посвятил любимому делу. Смерть не мучала его – просто в одно мгновение сердце перестало биться.

После секундной паузы Евгения Тихоновна отметила, что её сын никогда не боялся смерти:

– В 17 лет он перенёс сложнейшую операцию на сердце. На восемь часов его жизнь остановилась вместе с самой главной мышцей. Ни дыхания, ни кровообращения. После этого он сказал: «Мама, теперь я всё знаю. Теперь я ничего не боюсь». И за год до своей смерти, когда он приходил ко мне с ночёвкой, часто выбирал необычные фильмы для совместного просмотра. В них сюжет начинался со смерти главного или второстепенного персонажа, душа которого всегда оставалась рядом с близкими, помогала им и направляла по жизни. Показывала, что всего надо добиваться только заботой, добротой и любовью. Ведь только благородные поступки помогают нам двигаться вперёд по жизни. Уже позже, после его ухода, я осознала – он очень осторожно пытался донести до меня, что бы ни случилось, он будет рядом.

Первое время после ухода любимого сына было очень тяжело:

– Илья часто приходил ко мне во снах, обнимал меня, а я ему говорила: «Как я могла подумать, что ты умер». И он отвечал: «Я не умер, я живой». Ведь он оставил большой след в душах жителей Нарьян-Мара. Кого встречаю – все говорят о том, какой Илья был замечательный, внимательный и светлый человек. И этим светом он наполнял всех, кто встречался на его пути.