Это было давно... Нашему округу 85 лет. Сколько исторических событий произошло в те далекие 20-е годы. Перешагнув через несколько общественных формаций, мы, ненцы, вступили в новую фазу в своем развитии – пришла в тундру жизнь по чужим и непонятным законам, и была она воспринята разными сословиями общества по-разному. Те, кому терять было нечего, приветствовали новую власть. Другие сопротивлялись – было жаль расставаться с нажитым в труднейших условиях хозяйством, оленями. Третьи же, более или менее разобравшись в новой политике, поняли, что нет возврата к прошлому, надо – так надо, будем жить по-новому. Хотя, возможно, где-то в глубине души были сомнения в правильности выбора.

Начало начал

В данном материале я попробую проследить путь создания коллективных хозяйств на полуострове Канин, моей малой и любимой родине. Сейчас, по истечении стольких лет, мало кто знает, что предшествовало созданию колхозов, через какие трудности, потери пришлось пройти всем, кто к этому был причастен. Сначала тяжелая для одних, жестокая для других национализация, затем организация товариществ по совместному выпасу оленей – далее ТСВО, потом колхозы, всем нам хорошо знакомые, а теперь СПК – организации оленеводства в настоящее время.

Как мы видим, коллективное хозяйствование прошло трудный и долгий путь становления, были передовые колхозы-миллионеры, краснознаменные, отсталые... А вопросы витают до сих пор: правильно ли все это было сделано?

Итак, начну с азов колхозно-совхозного оленеводства. Национализация была болезненно и даже враждебно встречена местным населением.

Предстояло лишиться того, что создано своим трудом, выращенных и сохраненных в условиях заполярной тундры оленей. Тот, кто жил в тундре, переносил ночные дежурства в пургу, метели, трескучие морозы зимой, осенью в дожди и ветры, темные ночи, а летом – с комарами и мошкарой, знает это. Хочу добавить, что богатые оленеводы, так называемые кулаки, не были бездельниками, все было создано ими своим непосильным трудом.

Двадцатого апреля 1932 года, на Канине, была проведена батрацко-бедняцкая конференция с повесткой дня – об участии бедноты и батраков в колхозном строительстве. С докладом выступил Н.Ф. Жданов. Необходимо было выявить количество ненцев, желающих объединиться в артели. Тунсовету вменялось проводить работу с беднотой и батрачеством, давать отпор кулакам, ведущим подрывную работу. Они – против планов, против обучения детей в школе.

Был принят устав товариществ по совместному выпасу оленей (ТСВО) в Канино-Тиманском районе Ненецкого округа. По уставу каждый член артели сводит своих оленей в общее стадо, но олени по-прежнему остаются собственностью члена товарищества. Каждый член артели получает доход от своего стада за вычетом доходов по совместному выпасу.

Если речь идет о бедняках и батраках, то о каких доходах можно было говорить, так как оленей-то у многих почти не было?

Четко были прописаны обязанности членов товарищества: знать устав, соблюдать правила внутреннего распорядка, всемерно повышать культурно- политический уровень членов товарищества, ликвидировать неграмотность, учить детей в школах. За бесхозяйственное и нерадивое отношение к общественному имуществу, за нарушение трудовой дисциплины правление налагает наказание: предупреждение, выговор, ставит вопрос об исключении нарушителя из состава товарищества. Важнейшие вопросы решает общее собрание. Подписали устав А.Ф. Ханзеров, Н.П. Сулентьев, О.Д. Ардеев, И.Игн. Баракулев.

Закон – один для всех

Данный устав лег в основу деятельности ТСВО, а их на Канине было несколько. Перечислю некоторые из них, думаю, будет интересно живущим ныне детям и внукам узнать, какую роль сыграли их отцы и деды в общественной жизни в 30-е годы, в период перехода к новому образу жизни по новым законам.

Итак, товарищества на западной стороне полуострова Канин: ТСВО «Выль туй» – председатель Иван Фёдорович Вокуев, «Выль олэм» – Алексей Васильевич Чупров, «Тато» – председатель Артемий Федотович Ханзеров.

На восточной стороне Канина были товарищества: «Север» – Алексей Северьянович Канюков, «Октябрь» – Алексей Иванович Выучейский, «Ким» – председатель Валентин Филиппович Бобриков, «Няръяна вындер» – Кирсан Гаврилович Канюков.

За каждым товариществом были закреплены хозяйства и олени, за которых несли ответственность председатели.

В основном в ТСВО были бедняки и бывшие батраки, сплошь безграмотные, и если председатель был такой же, как все, то они думали, что отнятые у богатых олени – их собственность, то есть, дословно поняли слова: «Раньше олени принадлежали кулакам, теперь они ваши». Значит, они сейчас хозяева и поступали соответственно, забивали бесконтрольно.

По воспоминаниям очевидцев, перекочевав на новое стойбище, спрашивали друг друга: «Какого оленя забьем сегодня на айбад?». Один забил себе на пищу 24 оленя, так поступали и другие. (Не называю фамилий из чувства такта по отношению к живым потомкам.)

Проверка в ТСВО «Ненец» 1935 года показала, что из 1739 голов осталось только 749. Товарищество было закрыто, члены разогнаны, в основном, оставили их на едоме в Шойне – откуда пришли, туда и вернулись. А председателя с семьей оставили просто в тундре со своим чумом и несколькими оленями.

Артемий Федотович Ханзеров, возглавлявший товарищество «Тато», убеждал проверявших уполномоченных из Нарьян-Мара, что нельзя оставлять людей просто в тундре, без оленей.

«Если их жалко, возьми к себе в ТСВО», – был ответ. Отец мой определил их в члены «Тато».

ТСВО «Тато» – искра в тундре

На примере товарищества «Тато» проследим, как выполнялся принятый в 1932 году общий для всех хозяйств «Устав» и постановления правительства.

«Тато» был образован в августе 1933 года. Вступило в него восемь хозяйств, было 949 голов оленей. Председателем был избран мой отец – Артемий Федотович Ханзеров, еще совсем молодой. Все было ново и непонятно, были ошибки, случались утраты. Неграмотным и полуграмотным людям трудно было разобраться в политике, в законах новой жизни, но зато они были асами в своем оленеводческом деле.

Но, тем не менее, старались все понять, помогали им в этом деле уполномоченные из Нарьян-Мара, из Пёши – районного центра. В архивных документах нередко встречаются фамилии Н. Жданов, Негодяев, Щукин, Тиранов, Бочаров, Узков, Шангин, Шальков. Они проводили собрания, политинформации, отчеты руководителей, рассказывали о новых формах хозяйствования, соцсоревнованиях, стахановском движении.

Руководителей ТСВО приглашали на курсы в Нарьян-Мар, проводились конференции передовиков. Мой отец Артемий Федотович учился в Ленинграде на курсах руководителей колхозов.

В 1934 году в окружной столице собрались передовики оленеводческих хозяйств, делились опытом работы, награждали победителей.

Артемий Федотович Ханзеров выступал на этом собрании, рассказывал о работе товарищества «Тато», был награжден как один из лучших руководителей, привез в наш чум патефон и ружье.

Руководитель нес большую ответственность за все, на нем был Красный чум, ликбез, политический уровень и дисциплина членов товарищества.

Как руководитель Артемий Федотович был строгим, требовательным, девизом его жизни было: «Работать – так работать!». Когда он проводил собрания колхозников, его слушали очень внимательно. Я тогда была еще совсем маленькой девочкой и думала: «Вот бы меня так слушали люди, когда вырасту». Конечно, я не понимала тогда, о чем идет речь. На каком языке проходили собрания, не помню. Надо сказать, мужчины на Канине и тогда все знали русский язык, что не скажешь о женщинах, а дети до школы знали только ненецкий – свой язык. В чуме у нас всегда была газета «Няръяна вындер», какие-то книги отца и даже букварь, только на русском языке. Мы, дети, смотрели картинки, а двоюродная сестра, увидев Ленина и Сталина, якобы читала: «Ленинув, Сталинув». В переводе – мой Ленин, мой Сталин.

Жить стало лучше, жить стало веселей

Наши мамы, закончив домашние дела, уже вечером шли в Красный чум на занятия ликбеза. Учила их грамоте совсем молодая русская девушка, как мне помнится, звали ее Анна Петровна. Ненецким женщинам нравилось собираться вместе, они решали задачи, смеялись друг над другом и над собой, если что-то не получалось. Рассказывали потом в своем чуме, кто совсем ничего не мог запомнить: ни прочитать, ни решить, ни сосчитать.

Моя мама, Евдокия Исааковна, до старости вспоминала, как они читали по букварю: «Умба моется хорошо, Бурка моется плохо...». А когда уже мы жили в Нарьян-Маре, она всегда брала газету «Няръяна вындер» и шепотом что-то читала. Ведь на нашей газете прошлых лет учились, воспитывались целые поколения тундровиков, узнавали о жизни в стране, в городе, в деревнях, в оленеводческих стойбищах, о проблемах тружеников тундры. Как говорили тогда, все тянулись к свету.

Уделяли много внимания культуре, проводили праздники. В газете «Няръяна вындер» от 28 марта 1935 года была заметка «Праздник в тундре».

«В день 8 Марта в чуме двух товариществ «Тато» и «Ненец» собрались на праздник. Играет патефон, шутки, смех. После чае-пития – собрание. Внимательно слушают доклад Т. Ледковой. Затем премирование ударниц за хорошую учебу, чистоту в чумах, за хорошее содержание детей. Ханзерова Евдокия (моя мама) получила 30 метров мануфактуры, Канюкова Анна – 20 метров. Женщины решили к 1 июля научиться читать и писать».

В том же году 15 марта другая заметка – «В чуме чистота».

«Чум председателя товарищества «Тато» Ханзерова Артемия Федотовича образцовый по чистоте и уюту. Артемий Федотович строго соблюдает чистоту у себя в чуме, учит этому и других членов товарищества. Он всегда опрятно одет. На нем повседневно чистая рубашка, костюм, чистый носовой платок».

Конечно, с точки зрения нашего времени может показаться, что нет в этом ничего особенного, подумаешь, чистота где-то. И воспринимается все это нашими современниками как должное, не стоящее внимания. Но если подумать и вникнуть в суть того времени, то есть в начало новой эры в истории ненецкого народа, думающему и образованному человеку станет вполне ясно и понятно: был сделан первый и самый трудный шаг к совсем иной жизни ненецкого народа и к новой современной его истории.

Работать так работать

Дисциплина в ТСВО была строгой. Дежурили в стаде по одному целые сутки, с утра до следующего утра. С дежурного спрашивали даже за утрату одного оленя, того требовал устав товарищества.

Я росла в тундре и помню, как бережно относились пастухи к оленям, паслись они спокойно, а если надо было пригнать их к чумам, помогала пастуху собака. Кстати, говорили, что хорошая гоночная лайка в тундре стоила упряжки оленей. Знала я настоящих оленеводов, поэтому когда по телевизору показывают, как на Колгуеве гонятся за стадом на бешеной скорости с грохотом «бураны», становится жалко и страшно за бедных животных.

Так могут убегать со страху, падая и ломая ноги, полуголодные и голодные олени только от хищников. Раньше, почуяв приближение волков, олени прибегали к стойбищу, так как видели в людях защитников. А где могут найти спасение от «буранов» колгуевские олени?

По мнению Николая Яковлевича Коткина (пусть земля ему будет пухом), много лет работавшего директором Колгуевского совхоза, гибнут олени на острове не от голода, а от того, что нет там настоящего руководителя. Ну, а это уже другая проблема. Провела я эту параллель для того, чтобы показать, как было раньше и как теперь.

Знакомясь с архивными документами, с протоколами собраний ТСВО «Тато», которым руководил мой отец Артемий Федотович Ханзеров, я сделала вывод, как многогранна и объемна была должность председателя, она требовала много сил, терпения, особого подхода к людям, знаний... Это требовалось от всех руководителей товариществ. Они были первыми в самое трудное и непонятное время, они положили начало колхозному движению в Ненецком округе.

Никого из них уже давно нет с нами, но потомки должны знать и помнить о них, быть благодарны и признательны за их самоотверженность в выполнении через трудности, препоны и даже ошибки поставленных правительством задач того времени.

В 1935 году коллективизацией на Канине было охвачено 88% хозяйств. В 1938 – 1939 годах товарищества объединились в колхозы: 18 июня 1939 года артели «Выль туй» и «Тато» объединились в колхоз «Северный полюс». Двадцать четвертого января того же года товарищества «Ким» и «Няръяна вындер» – в колхоз имени Чкалова, артели «Север», «Октябрь», «Выль олэм» – в колхоз имени Ленина.

Валентина Ханзерова,

ветеран педагогического труда,

ветеран НАО