Нефтегеологоразведка сыграла огромную роль в становлении и развитии нашего округа. Романтики и первооткрыватели этой отрасли приезжали на Север со всех уголков Советского Союза.
В день, когда геологи отмечают свой профессиональный праздник, мы публикуем воспоминания ветерана геологоразведки Ивана Владимировича Гульчука.
Профессия благородная, но порой опасная
Он приехал работать в Нарьян-Марскую нефтегазоразведочную экспедицию в 1980 году и ушёл на заслуженный отдых только в 2018-м, почти сорок лет своей жизни посвятив работе, как говорят, нефтянке.
За эти годы Иван Владимирович прошёл долгий путь от помощника бурильщика до начальника буровой установки. Работа была непростой, а временами – даже опасной для жизни.
– В начале трудовой деятельности меня направили на буровую №8 Кумжинского месторождения, мы бурили разведочную скважину, – вспоминает ветеран. – До проектной глубины не дошли, работы были приостановлены: на соседней буровой случилась авария. Мы ездили и оказывали помощь в ликвидации ЧП, затаривали цемент для глушения скважины, было очень много народу и техники. Ночью на моих глазах произошёл взрыв и буровая за считанные минуты упала, мы вернулись на свою площадку. Дальнейшими работами по ликвидации техногенной катастрофы занималась военизированная часть из Полтавы и другие специалисты.
После этого случая бригада переехала на другую скважину, 1-Носовую. Иван Владимирович рассказывает, что буровая находилась в 200 метров от Болванской Губы, в семи километрах от деревни Носовая. Бурили скважину почти год с отбором керна, испытанием пластов, дошли до проектной глубины. После работы главной радостью было насладиться неброской природой, и эти воспоминания до сих пор греют душу, признаётся геолог.
– Лето 1981 года оказалось очень тёплым, порой после смены сидели на берегу Болванской Губы, провожали корабли, наблюдали за отливом-приливом, – говорит мужчина. – Там и отдыхали после работы. Во время отлива вертолёт Ми-6 установил нам в 50 метрах от берега высокое основание с насосом для закачки воды на буровую. Насос во время работы сильно гремел, на этот грохот подплывал морской заяц, которого мы видели не раз, он играл в воде, выныривая в разных местах и переворачиваясь.
Работу на скважине 1-Носовая завершили зимой и всё своё имущество перевозили вертолётами Ми-6 на внешней подвеске. Наступила зима, которая оказалась очень морозной, под вертолётами было холодно, буровики смазывали лицо гусиным жиром, внимательно смотрели друг на друга, чтобы не пропустить появление белых пятен, свидетельствующих об обморожении. Потом бригадой переехали на Коровинское месторождение, где Иван Гульчук отработал 5 лет.
– Там мы бурили разведочные скважины, не очень глубокие. В экспедиции появились новые буровые установки БУ-2500; БУ-2800; БУ-125 с автоматическим спуском-подъёмом. Ещё мне запомнилась очень красивая природа: тундра, жёлтая от морошки, куда прилетало очень много птиц – гуси, лебеди и другие. На Коровинской Губе была наша подбаза. Если на буровой не было погоды, ехали туда для смены вахт. Иногда вахту меняли вертолётами Ми-4 (12 человек), если все не помещались, ждали второго рейса.
Названия месторождений, где приходилось работать, в устах мужчины звучат как любимые песни: Снежное – Прибрежное. Пончатинское – Ошкотынское, Варандейское – Мядсейское и многие другие. И везде у буровика хватало сил не только ежедневно трудиться, но и замечать необычайную красоту северной природы.
– Бурил две скважины на Таньюйском месторождении, это примерно в 60 километрах от Нарьян-Мара вверх, в сторону Сенгея, недалеко от посёлка Хонгурей, – вспоминает Иван Владимирович. – Очень красивая местность, много озёр, у ручьёв высокие каменистые берега. Несколько раз вертолёт садился на Сенгее на берегу моря, я всё смотрел на этот берег и удивлялся: он был необычайно ровный, словно отрезанный по линейке.
Как в НАО пришло «Полярное сияние»
В 1993 году в Нарьян-Мар пришла американская фирма «Коноко» – и началось строительство кустовых площадок на Ошкотынском месторождении (позже его переименовали в Ардалинское).
– В этом же году мы забурили скважину на кусту-А, позже меня перевели на куст-С. Первую скважину бурили 120 дней, американцы завезли очень много своего оборудования, были высокие требования с их стороны. Впервые начали бурить наклонно-направленные скважины под руководством фирмы «Сперри-Сан» (Англия). Третью скважину прошли за 55 дней. Американский супервайзер объявил конкурс на лучшую эмблему названия совместной компании. Наш помощник бурильщика нарисовал 10 штук, выбрали одну: так родилась компания «Полярное Сияние». В 1994 году из месторождения пошла первая нефть по нефтепроводу на Харьягу. На кустах А и С пробурили по 10 скважин – и работы приостановили. В зимний период начали бурить скважины-спутники. Американцы наливали ледовую площадку в тундре, монтажники натаскивали буровую, мы успевали пробурить скважину в зимний период и буровую перевозили обратно на отсыпку кустовой площадки.
Следующие семь лет Иван Гульчук работал на Южном Хыльчую, бурили скважины на кусту-1 и кусту-2, где по заказу «Нарьянмарнефтегаза» пробурили 35 скважин. Тогда же компания закупила две новые буровые установки БУ-5000 ДЭК. По словам ветерана, с ними работать стало намного удобнее, да и буровая в те годы уже полностью была на электроприводе. Своей работой на Южном Хыльчую мужчина особенно гордится. Здесь есть весомый повод:
– Там мне удалось установить личный рекорд по проходке, который ещё никто в округе не преодолел! В 2008 году Нарьян-Марскую экспедицию ликвидировали, часть буровых бригад передали в Усинский филиал, в котором я отработал ещё 10 лет на многих и многих месторождениях. Сейчас я даже все не вспомню, это надо на карту смотреть, чтобы перечислить. Работа на буровой – это каждодневный тяжёлый труд, где порой сутками не спали. Меня иногда спрашивают: «А как это –добираться на работу всё время на вертолёте?» Не знаю, наверное, привычка. Никогда не видел в этом чего-то особенного. Я горжусь своей работой, горжусь, что выбрал настоящую мужскую профессию. И хотя наш труд лёгким не назовёшь, самые лучшие воспоминания я сохранил о времени, когда трудился.
