На интервью в редакцию «НВ» почетный полярник Валентин Кириллович Тярасов пришел со своей знаменитой самодельной лоцманской картой. Сколько раз эта пожелтевшая от времени карта с пометками от руки помогала лоцманам вести корабли по самым сложным водам и узкому каналу при входе в Печору, сейчас сложно сказать. Да и тогда они не считали. А ширина того участка, говорят, была не более 60 метров. Учитывая, что ходили и во льдах, и в дождь, и под шквальным ветром, в любую погоду, можно понять, какая непростая у лоцмана работа.

Наш навигатор

– Эх, если б вернуть годы вспять! – мечтательно произносит ветеран лоцманского дела. – Поднялся бы сейчас на капитанский мостик с планшетом, где установлена специальная навигационная программа, и не опасался бы ни наносных песков, ни мели, ни коварных течений, ни урагана, который может снести судно в сторону. Был бы уверен, что дойду без происшествий до причальной стенки.

Валентин Кириллович немного лукавит: он и без планшета с GPS или PPU все сорок лет лоцманской службы практически не ошибался. Сомневался, бывало, в самых сложных ситуациях. Но промашек не допускал. Учителя у него были хорошие. Сначала капитаны, особенно иностранных судов, относились к нему настороженно – молодой был. А позже стали в шутку называть «наш навигатор». Потому что поверили в него. Лоцман Тярасов хорошо знал фарватер, каждую извилину, характер Печоры и мог провести пароходы и баржи по нужному маршруту.

Рубашка не впечатлила

В лоцманскую службу Нарьян-Марского морского порта Валентин Тярасов пришел в 1968 году, после окончания Архангельского мореходного училища. Чувствовал себя моряком бывалым: позади была серьезная практика – моря-океаны. Побывал в Риге, Одессе, в Тунисе, Египте, ГДР и во Франции… И уже получал зарплату в иностранной валюте и отоваривался в «закрытом» архангельском «Альбатросе». Накупил впрок модных в ту пору нейлоновых рубашек, чтобы всегда быть при параде. В самой свежей в первый день на работу и явился.

Только старшие коллеги встретили молодого специалиста без особого энтузиазма, довольно прохладно. Даже нейлоновая рубашка их не впечатлила. «Поживем – увидим», – прочитал в их глазах.

На следующий день узнал, что определили ему в наставники Петра Даниловича Мельниченко, тот сам об этом сообщил. И стал неназойливо передавать юноше все премудрости лоцманской науки. Перво-наперво настойчиво порекомендовал вызубрить все створные знаки, а их более 30. А следом все «курсы» запомнить.

Валентин старался. И вскоре понял, что рядом с ним вовсе не суровые, а надежные люди. Сформировавшийся коллектив. Просто лоцманское дело сосредоточенности требует, не привыкли они к сантиментам. Старшие товарищи щедро делились с ним бесценным опытом. Прошло время – и он возглавил лоцманскую службу.

Звезды – помощники

Несведущему человеку трудно представить, как лоцман ориентируется в пути в темное время года, поздней осенью, например. Вокруг одна вода. А как идти?

– И звезды помогают, – улыбается Валентин Кириллович. – Близнецы, Сириус. Но чаще Белая Медведица, особенно в наших арктических широтах. Очень важно знать, где север, а где юг. Найти нужно созвездие. Я небо хорошо изучил еще в годы учебы, а потом на практике знания закрепил. Когда ходил в разные страны, сам себя экзаменовал.

– Звезды, море, красавица-Печора, природа… Выходит, в вашей профессии немало романтики? – размышляю, ожидая, что может начисто это опровергнуть: какая романтика, если на реке ветер, и дождь всю дорогу бьют по щекам?

– Есть немного. Главное, чтобы приключений не было, – отвечает.

И вспоминает один случай:

– Как только ни умудрялись протиснуться средь льдов: и подталкивали его, и второй канал рядом прокладывали. Хотя понимали: если зацепишься, а лед дрейфует, унесет куда-нибудь, и будешь стоять там до весны. На «баре» обычно в это время то подмораживало, то подтаивало. Если лед сдвигало, то он упирался в «кошку», даже ледоколы с трудом с ним справлялись. Вышли все же тогда.

Любимая работа

Валентин Кириллович говорит, что в навигацию никто на часы не смотрел: не переработал ли, не пора ли отдыхать? Смотрели лишь с одной целью: успеть добраться до пункта назначения и пойти в новый рейс.

Супруга и сын всегда его понимали. Знали, как он относится к своей работе. Он только переживал, что сложно им приходится со стиркой: воду надо с речки носить.

– Выходит, вы в юности не ошиблись с выбором профессии? – допытываюсь.

– А разве возможно на протяжении четырех десятков лет делать то, что не нравится? – отвечает вопросом на вопрос. – Я нашел свое призвание, у меня все получалось. Все было хорошо.

Сейчас Валентин Тярасов находится на заслуженном отдыхе. Радуется успехам сына, который стал юристом, внука и внучки. И старается быть в гуще дел морского порта.